Олег Кэп - Последний пионер

Ашичка – это прямоугольная косточка из коленного сустава задней ноги барана. Ими играли так: на земле рисуется квадрат, в центре которого (по линии) выставляются ашички меньшего размера чем биток. Цель простая – выбить ашички из квадрата. Все что выбил – твое.

Битки были крупнее, их красили лаком для нарядности и чтобы дольше служили, не стирались грани. Те ашички, что стерлись котировались низко и назывались «хряпуны». Их нельзя было обменять и многие отказывались принимать их в игру.

Мамин лак для ногтей уходил мигом, на покраску ашичек. Мамы пацанов со всей округи ворчали, обещали наказать, но прощали нас за «хулиганство». Дома появлялся новый флакончик с лаком и опять уходил не на мамины ногти, а на мои ашички.

Часто ловили мошенников, которые сверлили дырки в битках и заливали в них свинец. Так биток становился тяжелее, легче вращался между пальцами перед ударом и летел быстрее обычной ашички. Поэтому перед игрой друг у друга осматривали, ощупывали битки. Особое подозрение вызывали битки густо намазанные темным непрозрачным лаком. Если слишком тяжелый, биток у владельца отбирался на экспертизу, которую проводили на месте, с помощью перочинного ножа. Лак соскабливался, если свинца нет – играй, если есть – беги, пока не наваляли.

В 1987 я впервые оказался в России. Мы с мамой гостили у деда в Подмосковье, ездили в Москву на экскурсии и по магазинам. Красная площадь и Кремль не особо интересовали, меня манили Царь-пушка и Царь-колокол. Был от них в полном восторге. Они казались такими огромными, я рядом с ними ощущал себя лилипутом.

Но самый большой восторг был от ВДНХ и Детского мира. На ВДНХ облазил весь павильон «Космос», забирался в самолет, стоявший рядом с павильоном. Сидел за штурвалом и представлял, что я – пилот. А рядом стояла ракета и, смотря на нее, мне так хотелось поскорее вырасти и стать космонавтом.

Детский мир просто ошеломлял. Он был больше всех детских магазинов Ташкента, вместе взятых. Хотелось весь его купить, но детские грезы разбивались о строгие мамины слова: выбери что-то одно. И я выбрал. Мама купила мне детский игрушечный кегельбан. Говоря современным языком – боулинг. Он был просто огромный и занимал половину спальни. Но как же здорово было в него играть…

С дедом мы ходили на рыбалку, он подарил мне бамбуковую удочку. На речке было так тихо, спокойно. Можно было часами сидеть с удочкой и ждать клева. Точнее, клев-то был, просто у меня не хватало терпения и начинал подсекать слишком рано, рыба срывалась с крючка. Но под конец отпуска пообвыкся, что-то стало получаться. Представляю, какой сияющий вид у меня был, когда приносил маме лично пойманного пескарика. Меня распирало от радости, ведь я принес домой добычу, ужин.

Ходили мы с дедом и в лес по грибы. Он собирает сыроежки, я же – поганки. Почти все, что тогда собрал, пришлось выкинуть. Жаль было трудов, но не травиться же… Я предвкушал как будем есть на ужин картошку с грибами. Запах от сырых грибов стоял сногсшибательный.

Но вот незадача, пока готовился ужин, мне все меньше хотелось есть. Грибы я уже видеть не мог, есть их тоже не смог. Чувствовал, что меня от одного их вида выворачивает наизнанку. Поклевал картошку и пошел спать. Лишь годы спустя я понял, что тогда случилось. У меня аллергия на запах грибов при термообработке. Когда их жарят, варят, парят появляется специфический запах, от которого я задыхаюсь.

Много лет прошло и не помню уже, как в 1987 обстояли дела с продуктами в подмосковном городке, где жил дед. «Колбасные» электрички были, это точно. Но не помню, чтобы был тотальный дефицит. Были продукты на прилавках и хозтовары в продаже были. Ассортимент конечно был не такой богатый, как в столице, но жить было можно. С голода никто не помирал и без штанов не ходил.

Зато хорошо помню, что в местных продуктовых магазинах стояли банки с березовым соком. Для меня это была диковинка, в Ташкенте его не продавали. Приятный сок, с кисло-сладким очень легким вкусом. Когда стояли жаркие деньки, отлично утолял жажду. Понравился он мне тогда. Очень жаль было, что в Ташкенте его не достать.

Годами позже, когда я переехал в Россию, с удивлением обнаружил, что березовый сок больше не производится и не продается. Берез много, сок они дают как и прежде, а в продаже его нет. Странно и совершенно непонятно. Полтора десятка лет уже живу здесь, а так ни разу больше его и не увидел в магазинах. Может плохо искал, но вот честно, не помню, чтобы он мне попадался на глаза. Ни в больших магазинах, ни в малых. Это удивляет, откровенно говоря. Неужели частный бизнес не считает перспективным возобновление его производства? Целые поколения на нем выросли, помнят его вкус. Вряд ли производство безумно сложное и дорогое. Так почему его нет? Для меня это загадка.