Карен Аувинен - Наедине с суровой красотой. Как я потеряла все, что казалось важным, и научилась любить

Но истинной трагедией была моя потерянная работа. Теперь между пожаром и моим кабинетом стояла только ванная комната. Еще восемь футов.

Я начала бормотать нечто вроде молитвы.

– Только не жесткий диск, не мой жесткий диск, – приговаривала я себе под нос, взывая к богам, ангелам, духу – ко всему, что только могла вообразить. Забавно, какими четкими стали мои приоритеты, каким простым виделось спасение! Я начала торговаться с мирозданием. Возьми всё, думала я. Оставь мне мои слова.

– Давай же, давай, – шептала я.

Огонь – обоюдоострое лезвие жизни в горах. Запах дыма отмечает зимние дни, когда он тонкими колоннами поднимается из печных труб в Джеймстауне и домах, разбросанных по горе. Это аромат уюта и тепла. В кельтской мифологии богиня Бригит покровительствует тройному огню целительства, металлургии и поэзии. Ее огни преображают и созидают.

Но огонь может и разрушать. Джеймстауну уже угрожал на моей памяти лесной пожар – всего полгода назад, в октябре, когда поздний осенний шквал носился взад-вперед по каньону, всю ночь поднимая на дороге «пыльных дьяволов». Деревья тряслись, как припадочные, и ветер завывал до самого утра, когда особенно сильный порыв расщепил дерево, упавшее на высоковольтную линию под напряжением в тринадцать тысяч вольт. Пожар, поначалу вроде бы локализованный, снова разгорелся с возвращением ветра, с хорошей скоростью двинувшись вниз по горе Порфири к городку. Моя подруга Карен Зи вместе с другими жителями Джеймстауна с удовольствием смаковала «мимозу» [7] Коктейль из апельсинового сока с шампанским. и приготовленные на завтрак буррито в «Мерке», а Джоуи, владелец «Мерка», разливал бесплатный кофе, когда взвыли сирены. У них была лишь пара минут на сборы и подготовку к бегству. Джеймстаунские пожарные прилагали героические усилия по спасению городка, роя траншеи на его окраинах и устраивая встречные палы, чтобы дать отпор стене пламени, что подошла к домам на северной оконечности городка на считаные футы. Дом Карен был в безопасности, как и все жилые дома в городке, но более двенадцати «официальных» зданий на вершине горы Порфири пожар не пощадил, оставив дома, не подключенные к общей системе, без электричества и воды. Пожарные самолеты не успели прибыть вовремя.

В день джеймстаунского пожара я ходила на смотровую площадку всего в пяти минутах ходьбы от своей хижины – смотрела, как ветер подталкивал пламя в сторону равнин к востоку от меня. Пожар двигался прочь, заволакивая восточный горизонт дымом. Мой дом был выше, но я все равно уложила вещи в грузовик – просто на всякий случай, взяла подстилку и корм для Элвиса, свою походную экипировку и зимние одежки, блокноты, некоторые фотографии, свой поварской нож и стационарный компьютер.

Я не хотела оказаться неподготовленной.

Я вспоминала тот день, глядя, как языки пламени появляются в окошке ванной комнаты, за которой была моя спальня. Оставалось два фута. Мои пальцы были сжаты в кулаки в рукавах слишком легкой флисовой куртки. Я скрестила руки на груди и сунула кисти под мышки. Дрожа, я раскачивалась взад-вперед на ступнях, стараясь не плакать. Из носу текло от холода. Я наблюдала за пожаром откуда-то извне собственного тела. И ждала.

Через добрый час после первого звонка прибыл грузовик со всего-то двумя пожарными. Почти сразу же грузовик застрял в канаве, пытаясь въехать задом по моей подъездной дорожке на наклон грунтовки, покрытой трехдюймовым слоем скользкого мокрого снега. Второму пожарному грузовику пришлось вытаскивать первый, чтобы освободить путь. Наконец, прибыл третий грузовик. Был уже почти полдень.

Я бегала от одного пожарного к другому, умоляя каждого вызволить мой компьютер. Но компьютер – не младенец и даже не домашний любимец. Пожалуйста, помогите. От моей просьбы отмахивались. «Идите и попросите шефа», – сказал кто-то из пожарных. Да, я умоляла спасти вещь, неодушевленный предмет – но этот предмет был моей жизнью, моей идентичностью.

Через добрый час после первого звонка прибыл грузовик со всего-то двумя пожарными. Почти сразу же грузовик застрял в канаве.

Наконец, приехала Карен. Она, почти на двадцать лет меня старше, была моей приятельницей и напарницей по кемпингу и собаководству. В городке нас так и называли, «двумя Карен», – она была Карен Зи, а я Карен А. Нас связывали довольно колючие отношения – ее грубоватый стиль не уступал моему собственному; но нам хорошо путешествовалось вместе – на двух внедорожниках , – и мы ковали свою дружбу на любимых местах для походных лагерей и утренних прогулках с собаками.