Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 3. Часть 5. За Великой Китайской стеной

Неверно оказалось и то, что в ресторане поезда, идущего через «голодные» края, плохо кормят, ибо, помимо обычного для работников советского общепита воровства, железнодорожные кашевары якобы промышляют еще сбытом полуфабрикатов на станциях. На самом деле кормили в ресторане сытно, довольно вкусно и даже вежливо (по нашим стандартам) обслуживали.

Ночью с 11 на 12 апреля был Новосибирск, поразивший солидностью вокзала, а утром, под Красноярском, за окнами замелькали наконец живописные пейзажи: холмы, поросшие хвойным лесом. И сам город удалось увидеть. Он выглядел довольно симпатично, красив был и Енисей, на котором стоит Красноярск.

13-го утром приближаемся к Иркутску. Тоже хвойные леса, правда, менее привлекательные, чем у Красноярска. Бросилось в глаза отсутствие снега: на Урале все было белым-бело, но чем глубже в Сибирь продвигался состав, тем живее представала природа. Даже трава виднелась на полях, хотя и высохшая за зиму, желтая.

Часто попадались по пути поселки. Весьма невзрачные, состоящие из покосившихся деревянных строений. Предприятия, которые тоже присутствовали вдоль железнодорожного полотна в большом количестве, вызывали жалость: облезлые стены корпусов, груды хлама на территории, пыльные, без какого-либо покрытия подъездные пути.

Дождь немедленно превращал дороги в непролазное месиво. А тающий снег и тем более. Может, Сибирь оттого и приглянулась нам больше, чем Урал, что там уже сошел снег, почва высохла. А на Урале в самом разгаре было таяние, и поселения буквально тонули в грязи.

Но если говорить объективно, то и Западно-Сибирская равнина не выглядела красивейшим местом на земле. Смотрю в свои записи, сделанные в поезде, и вижу следующую фразу, написанную кривыми из-за тряски буквами: «Безжизненные просторы в чахлых деревцах, большей частью березах, – вот так выглядит Западно-Сибирская равнина».

На четвертые сутки появился Байкал. Он, конечно, величествен, хотя и оставался подо льдом, а по берегам стояли в основном голые деревья. Но это озеро лучше все-таки смотреть в летних или осенних цветах, когда видны его чистота и голубизна, когда оно обрамлено зелеными лесами.

На подходе к Байкалу, рядом с ним – изрезанные, скалистые горы Саяны, приятно радовавшие взгляд после безжизненной равнины.

Постепенно железнодорожное полотно стало уходить от озера. Вновь холмы, река Селенга, Улан-Удэ. Под Улан-Удэ, городом невзрачным, одноэтажным, типично монгольским, вдоль живописной Селенги великолепные дачные поселки. Некоторые из домов – просто произведения искусства, необычных форм, с резными ставнями, ярко раскрашенные.

Следующей ночью – Чита, а утром уже совсем иной пейзаж. Мертвая степь. К вечеру прибыли на станцию Забайкальск, пограничный пункт.

Вновь обшарпанные дома, пыльные улицы. На вокзале да и в прилегающей к нему части города безлюдно. Сидим в купе, ждем пограничников. Они буквально атакуют поезд, с гиком, шумом, треском. Часть солдат шарит по тамбурам и коридорам. Другая бежит по крыше, трамбуя ее коваными сапогами. Проводники разъясняют: «Учения, «молодняк» натаскивают на серьезные операции». Я шучу: «А учебную стрельбу по пассажирам они не откроют?».

Наконец два офицера появляются в дверях нашего купе, берут паспорта, предлагают прогуляться, стоянка три часа. Вышли. Рядом граница: вспаханная полоса земли, огороженная с обеих сторон колючей проволокой. И все это посреди безжизненной степи. Зрелище жутковатое. Может быть, оттого, что так много негативного слышали об этой границе.

Когда уже начало темнеть, поезд двинулся дальше. Несколько минут, и мы уже в Китае. Вдоль насыпи стоят китайские пограничники, в зеленой форме с красными прямоугольниками на воротничке гимнастерки. Необычны цвета и покрой одежды, смешные, детские лица военных. Все вроде кукольное, ненастоящее.

Минут через пятнадцать прибываем на китайскую пограничную станцию Маньчжурия. Она освещена яркими, разноцветными огнями, все очень аккуратно и красиво. Контраст с Забайкальском.

Появляются пограничники. Улыбаются, спрашивают, как здоровье. Просят заполнить анкеты, которые с паспортами забирают. Входим в зал ожидания. Он великолепно оформлен: столы с термосами чая и фарфоровой посудой, изящные стулья, цветной телевизор, картины из перламутра на стенах, по углам – прилавки, товары в красивых упаковках. Спиртное, игрушки, текстиль, сладости. Группа китайцев в характерных для КНР кителях и брюках темных расцветок смотрит телевизор. Транслируется шоу в западном стиле. Как выяснилось позже, это обслуживающий персонал станции (техники, рабочие и пр.).