Лев Мехлис - Тень вождя

Работать по-сталински, то есть с максимальной самоотдачей и максимальной эффективностью. Не просто стараться, а стараться сделать как можно больше дел как можно лучше. Любому организатору нужно начинать организацию с себя самого. В качестве отрицательного примера могу привести бывшего секретаря ЦК Михайлова [37] Василий Михайлович Михайлов (1894–1937) – российский революционер, советский партийный и государственный деятель. Был секретарем ЦК РКП(б) в 1921–1922 гг. Осужден в 1937 году по обвинению в антисоветской деятельности (по делу «Антисоветского правотроцкистского блока») и расстрелян. . Революционер Михайлов показал себя никудышным организатором, поскольку, пытаясь организовать других, не умел организовать себя. Он оказывался несостоятельным на всех постах, куда ставила его партия. Посты эти были чем дальше, тем ниже. Вместо того чтобы задуматься о причинах своего понижения, сделать выводы и попытаться изменить отношение к делу, Михайлов затаил обиду на партию. Кривая дорога привела его к правым уклонистам. Хорошо начав (секретарь ЦК в 27 лет!), Михайлов закончил плохо, стенкой. Обиды на партию и ЦК никого до добра не доводили.

Коль уж речь зашла о Михайлове, то скажу и о других таких как он. Нельзя козырять своими революционными и прочими заслугами. Одной из главных кадровых ошибок начального периода было распределение людей на руководящие посты только лишь на основе их заслуг перед революцией при игнорировании деловых качеств. Я упоминал Крыленко и Маркина, но таких были тысячи, десятки тысяч на всех уровнях сверху донизу. В партии появилось понятие «старый большевик», было создано их общество [38] В 1922 году было организовано Всесоюзное общество старых большевиков при Комиссии по истории Октябрьской революции и РКП(б) (Истпарте). В него могли вступать большевики, имевшие не менее 18 лет непрерывного партийного стажа. . Очень скоро «старыми» стали считаться не только те большевики, которые вступили в партию до революции 1905 года, но вообще все, вступившие до Октября. На второе важное условие «старости» – непрерывность партийного стажа, часто не обращали внимания. В результате «старых большевиков» развелось пруд пруди, и каждый из них требовал себе высокую должность, каждый хотел руководить. Я сейчас веду речь не о заслуженных членах партии, а о тех, для кого понятие «старый большевик» стало чем-то вроде дворянского титула, дающего право на привилегии. Громя правых уклонистов, товарищ Сталин разгромил заодно и таких вот «старых большевиков». [39] Из речи И. В. Сталина на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) «О правом уклоне в ВКП(б)» (22 апреля 1929 г.): «Если мы потому только называемся старыми большевиками, что мы старые, то плохи наши дела, товарищи. Старые большевики пользуются уважением не потому, что они старые, а потому, что они являются вместе с тем вечно новыми, не стареющими революционерами. Если старый большевик свернул с пути революции или опустился и потускнел политически, пускай ему будет хоть сотня лет, он не имеет права называться старым большевиком, он не имеет права требовать от партии уважения к себе». Если где-то былые заслуги принимались во внимание, то в Рабкрине обращали внимание только на нынешние дела. С теми, кто в качестве оправдания начинал козырять былыми заслугами, разговор был короткий и суровый. Ходатаям тоже давали от ворот поворот.

В 1922 году был случай с Енукидзе [40] Авель Сафронович Енукидзе (1877–1937) – грузинский революционер, большевик, советский государственный деятель. Крестный отец второй жены И. В. Сталина Надежды Аллилуевой. В 1935 году Енукидзе был снят с должности секретаря Центрального исполнительного комитета СССР и исключен из рядов ВКП(б) с формулировкой «за политическое и бытовое разложение». В июне 1936 г. на пленуме ЦК ВКП(б) Енукидзе был восстановлен в партии, но в феврале 1937 арестован по обвинению в измене Родине, шпионаже, в причастности к покушению на А. А. Жданова, а также в участии в так называемом «военно-фашистском заговоре в РККА», ставившем своей целью осуществление в СССР военного переворота. 30 октября 1937 года Енукидзе был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного Суда. , в то время занимавшим пост секретаря ЦИК. Енукидзе явился в Рабкрин с длинным списком тех, кого, по его мнению, «обидели» – сняли с должности, исключили из партии, завели уголовное дело. Енукидзе вел себя как барин – повышал голос, угрожал, оскорблял, намекал на свое «особое» положение. Он устроил в Рабкрине скандал, требуя «немедленного восстановления справедливости» в отношении лиц из его списка. Я взял у Енукидзе список, прочел его и сказал, что доложу товарищу Сталину, который в тот момент отсутствовал, иначе Енукидзе пошел бы прямо к нему. Мой доклад обернулся для меня выговором. Товарищ Сталин на моих глазах порвал список, отдал мне и велел отправить в таком виде Енукидзе. Меня же он строго отчитал за то, что я вообще принял этот список, и предупредил, чтобы больше я ничего подобного не смел бы делать. Я растерялся и спросил, как мне следовало поступить с Енукидзе, который скандалил и требовал немедленного решения своего «дела». Он же все-таки секретарь ЦИК. Товарищ Сталин сказал так: «Если секретарь ЦИК недоволен работой Рабкрина, то он должен выступать не в коридорах, а на собраниях. Со скандалистами разговаривать вообще не следует, кем бы они не были. Здесь не трактир, а советское учреждение».