Мария Зобнина - История одного расставания

Полдня я работала над текстом для поста – это был год моей массажной деятельности, и я впервые показывала свой сайт о необычном массаже, который летом сделала сама.

И еще: именно в этот день я начала свою регулярную личную терапию. Пообщалась со своим терапевтом и договорилась встретиться на следующей неделе и выбрать мне мое регулярное время. Так что день содержал в себе три значимых для меня события: день рождения, начало терапии и предъявление миру моего сайта.

А потом началась сказонька.

Джек с друзьями сначала отвел меня в квест. И это было круто-круто! Никогда ни до, ни после я не была в квестах, и мне, естественно, понравилось.

Потом мы вдвоем доехали до ресторана «В темноте».

И это опыт, который хоть разок, но советую всем попробовать.

Абсолютная темнота, ничего, совсем ничего не видно. Я брала еду руками, сначала нащупывая тарелку, потом еду на тарелке, потом пытаясь узнать, что же это за еда, на вкус. Потом нащупывала, где тут стоит мой стакан. Прикосновения друг к другу. Куча игры и возбуждения. Очень интересно и романтично.

После ресторана я сказала, что еще моя мечта – попасть на одно кладбище в Москве. И мы поехали туда на такси, но кладбище было закрыто на ночь, конечно. Но поехали же ради меня!

Это был самый волшебный день рождения. Где я ничего не устраивала сама. А просто наслаждалась заботой о себе, подарками, сюрпризами и исполнением мечт.

Мне кажется, именно вот такие отношения продают разные тренеры по отношениям. Когда один мальчик очень хочет сделать одну девочку счастливой и делает это. И какой бы там «самодостаточной» и «взрослой» девочка ни была, мне кажется, в душе именно такого хочется.

Немножко сказки, сюрпризов, заботы и сбычи мечт.

Когда мы прилетели в Москву из Черногории, был очень важный момент.

Джек закидывал свои вещи в стиралку и сказал мне закинуть свои.

– Я дома постираю, – ответила я.

– В смысле – дома? Это мои друзья у себя дома постирают. А ты тащи свои вещи сюда.

Это было как-то смутительно приятно. Меня же сейчас поставили в привилегированное положение, выбрали, сказали: «А ну, куда пошла? Иди сюда!»

А потом мы стояли рядом и развешивали на одну сушилку носки, трусы и прочее белье. Не шаг, а целый шажище к сближению. Стоит еще одной фразы для «Love is…» – это развешивать трусы и носки на одну сушилку вместе.

Я несколько дней оставалась у Джека. И страдальчески говорила, что не хочу возвращаться в свою квартиру, мне стало там неуютно.

И в какой-то из дней получила в ответ эсэмэску от него: «Давай попробуем жить вместе? Недельку-две – а там посмотрим».

Я была счастлива. И согласилась, конечно.

Вопрос денег для меня был таким неловким, стыдным, выбивающим из колеи, что я даже упомянуть о нем не могла.

Я не спрашивала, откуда у него деньги и каким образом они приходят. А стоило бы. Ибо в начале осени я узнала, что деньги-то закончились. И что линейная схема «поработал – заработал» в случае с Джеком не работает.

Все. С тех пор все пошло по наклонной и начало быстро меняться. Веселье и легкость сменились обоюдной тревожностью и напряжением.

Мир под ногами и вокруг начал трещать. Я, конечно, зарабатывала, но только на себя саму, и то скромненько, уж точно не на квартиру на Чистых. Да и вообще, тогда мне претила идея платить за жилье, живя с мужчиной.

Вскоре Джек сказал, что нам бы куда-нибудь съехать и вообще он бы хотел от меня 50 процентов за оплату аренды.

Это был удар под дых. Я не могла говорить про деньги в принципе. Высказывать свое видение и желания. Не зарабатывала столько, чтобы хватало на общие расходы.

И поэтому меня шандарахнуло в истерику. Я плакала от несправедливости и страха. Но! Соглашалась на любые условия, чтобы папа меня не бросил.

Ага, да, папа. Ну а кто еще, если не папа и кроме как у ребенка, может вызывать такую реакцию – беспомощность и согласие на невыгодные условия, лишь бы остаться рядом.

Я сейчас смотрю на ту ситуацию. И думаю: если бы тогда возможно было допустить до осознания, что в ситуации с жильем, едой и деньгами я хочу быть маленькой девочкой с большим и сильным мужчиной рядом, то можно было бы это проговаривать и легализовать. Договариваться. Искать варианты. И в этом, в принципе, ничего необычного. Если легально, проговорено и найдено что-то подходящее двоим.

Но тогда слишком больно и уязвимо было это осознавать. Поэтому я играла в маленькую девочку и папу в этом вопросе нелегально, со скрытыми договорами.