Evgenii Shan - Память о земле. Сборник рассказов

А дел этих напридумано множество уже. Кажется, всего два дня здесь, а уже исследованы укромные уголки с помощью старожилов. Уже придуманы свежие шалости, которые в обычной жизни не придут в голову. Уже вытащены из опыта прошлой жизни и приспособлены к новым условиям занятия полулегальные и легальные. Мальчишечьи. Да и девчонки нередко сами по себе затевали что-то, и в компании с пацанами, хоть и на год младшими. Смешанные компании появились гораздо позднее, на следующий год, когда я уже оказался рецидивистом в лагере. А пока всё внове, и пока самостоятельно без противоположного пола, обследование леса в русле маленького ручья Калтат. Вековые сосны посреди черемошника и тальника апоминали родную деревню. Тропка к Калтату вела от крыльца клуба, была скрыта кустами и мало кем использовалась по причине своей темноты и таинственности. Но что для меня сумрак леса и тальника, ерунда. Кроме меня еще несколько пацанов облюбовали ручей, но таковых совсем мало было.

Как раз по телеку сериал про ковбоев был по весне. А в Чайке как раз заканчивался ремонт и благоустройство территории. Ограждения, как это водится на флоте, все из пеньковых верёвок. Так вот эти верёвки и послужили нам лассо для ловли диких мустангов, норовистых бычков, цементных статуй и друг друга. Надо сказать, за месяц проживания в лагере мы так настропалились кидать лассо, что действительно могли бы подрабатывать пастухами. В течении пары недель нашим неизменным атрибутом в лагере была именно верёвка, туго скрученная в кольца, а поскольку наш отряд был одним из старших, противостоять этому никто не мог. Впрочем, нам попались очень умные вожатые, которые ни одну нашу инициативу не зажимали, а только следили, чтоб таковая не переросла в криминал. Конец ковбойской эпопеи произошёл естественным путём. Мы собрались в поход!

…

Поход – дело серьёзное. Вожатые многим рискуют в таких начинаниях, но наши оказались не робкого десятка, они решились. Задатки к тому были. На 22 июня мы небольшой группой ходили в ближайший пихтачок за лапником для траурной гирлянды. Вожатая уже тогда присмотрелась к этой группке пацанов, наверное, убедилась в адекватности. Большое вес в принятии рискованных решений взял на себя воспитатель. Не могу не упомянуть Констанцию Александровну, преподавателя ДВС из КРУ. Уж этот-то человек полностью наш. Даже курсанты к ней в гости приходили. Она со свойственной решимостью и бесстрашием и решила устроить поход. Сначала пробный на день, а потом и с ночёвкой.

Пионерский лагерь потому и пионерский, со всеми давними традициями, которые помнили взрослые. Костры, палатки и рюкзаки. «Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры дети рабочих» – такое пели и мы, с радостью орали хором вышагивая по дорогам. Так вот, в лагере было всё необходимое. И рюкзаки, и металлическая посуда, и палатки, и даже котелки походные с фляжками. Не было только новомодных термосов. Всё это было выдано вожатому, умело распределено по команде. День на сборы, волнительно. Ранним утром, сразу после завтрака, через центральные ворота отряд строем в две колонны вышел на гравийную дорогу, которая вилась вдоль речки и уходила к далёким горам. Базаиха бежала не около дороги, от дороги её отделяли небольшие поляны и два лагеря, присоседившихся к нашему, Орлёнок и Ласточка. Тем повезло больше, они прямо на берегу, а у нас только Калтат. Но ходили мы купаться на речку вдоль забора Орлёнка почти свободно, небольшими компаниями, а вот с орлёнка пацанов мы не встречали на купалке. Очевидно, их вожатые были более осторожны. Как это водится у флотских, мы себя чувствовали хозяевами положения. Ласточку вообще считали маменькиными сынками, так как это лагерь министерства образования. Вот и шли мы нестройной колонной подвое по гравийке мимо этих лагерей, слыша внутренним чувством близкую речку, и спешили миновать этот «цивилизованный» мир и углубиться в природу.

Наконец, мы вышли к речке, дорога по самому берегу, заросшему редким ивняком, осокой и кое-где камышами. Прохлада и тишина. Почему журчание реки, щебет птиц и шум листвы воспринимается как тишина? Даже разговоры в строю примолкли, да и сам строй уже распался на небольшие группы. Скалы, падающие к узкой дороге. Незаметно как-то, но дороги не стало, была хорошо натоптанная тропа в две коллеи. Может когда тут и проходит машина, но очень редко, а туристы чуть чаще натаптывают путь. Привал на мраморном карьере – моё первое знакомство с этим минералом. Действительно мрамор, хоть и сероватые, но мрамор же! Россыпь камней, сочащиеся родники из-под неё. Дальше дороги и не стало вовсе. Отряд наш вытянулся в ниточку, пыхтим под тяжестью рюкзаков с тушёнкой и сгущёнкой на обед. Кто-то из пацанов тащит канистру с водой питьевой, это строгое требование медперсонала. Из реки не пить! А почему? Мы пьём, а чай варить из воды, что тащим. Удивительно, что мало комаров. Мне, как северному человеку, это вообще приятно. Тень листвы, тропа, прячущаяся в кустах и выбегающая на поляны. Свежесть, которая раскрывает лёгкие и душу. Солнце и зелень, которая очищает глаза. Шум горной реки, которая воспринимается как вселенский шёпот тишины.