Денис Казачок - Я – казакъ, или В поисках Бога

Куда-то приехали. Вокруг тьма! Вообще ничего не видно дальше пяти метров. Мы построились. Пришёл какой-то военный и собрал в пакет все наши мобильники. Режим секретности, блин! Ну ладно. Сейчас нас разместят, всё остальное завтра.

Разместили нас в большой армейской палатке, слева и справа деревянные нары, посередине вешалка и лавка на две стороны. Я раскатал матрас и вытянулся. Только бы без вшей и блох, дяденьки военные, только бы без вшей и блох! Уснул сразу.

Место, куда мы попали, было самым настоящим полевым военным лагерем. Прикидываю сейчас, что на необъятных просторах Великой России таких лагерей должно быть немало. Об их существовании никто из непосвященных не знает, ни по одним документам они не проходят, на картах не отмечены.

В стороне от населённых пунктов в чистом поле или лесу ставятся военные шатры на двадцать-тридцать человек каждый. Палатка для столовой. Штабные палатки. Передвижной пункт медицинской помощи. Возле палаток – умывальник и летний душ. Поодаль – узел связи. За колючей оградой – оружейный арсенал с постоянным постом охраны. В стороне – туалетная яма. В другом конце – броня (очень много!), танки, НОНКИ, БМП (это всё лёгкая бронированная гусеничная техника для десанта и пехоты), пушки и даже «Град». По всем подъездным направлениям блокпосты с боевым оружием. Проверка документов и людей. И ни-и-кого постороннего!

«Эй, прохожий, а это точно Россия? Может, мы уже за границей?» – только тебе никто не ответит, потому что «здесь птицы не поют, деревья не растут. И только мы, плечом к плечу, врастаем в землю тут».

Такие полигоны существуют недолго – два-три месяца. Кто руководит, не знаю, но все инструктора из ГРУ, также полно «фейсов» (так мы называли сотрудников ФСБ). Такое впечатление, что я стал героем книги В. Суворова «Аквариум». А ведь тот всё выдумал, он же предатель и провокатор! Таких лагерей быть в принципе не может, зачем ты врёшь?

Мы знакомимся с лагерем, а лагерь знакомится с нами, но сначала с каждым из нас знакомится один из таких «важных конторских господ».

Помимо нас уже заселены ещё четыре палатки, и каждый день будут прибывать всё новые и новые люди по десять-двадцать человек. В итоге в лагере будет около шестисот человек. А пока, судя по количеству дерьма в яме, лагерь ещё свеженький.

Нас определили изучать и осваивать противотанковую 100-мм пушку. А тех, что со Славянска, сразу отправили к танкам, они за ними и приехали, как будто бы по приказу самого Стрелкова.

Зарядил сильный ливень. Под проливным дождём мы ползаем по пушке. Как муравьи! Все насквозь промокли, на мне одном дождевик – я хорошо подготовился! Некоторые вообще в тапочках. От дождя чернозём размок и превратился в непроходимое болото. Вязнешь, скользишь, падаешь в грязь. На ногах по шестнадцать килограмм земли плюсом к армейским «крокодилам» (армейские берцы я привёз с собой). Мы разворачивали и сворачивали орудие из походного положения в боевое. Потом стрельба прямой наводкой – без боевой стрельбы, только отработка движений – нам показывают пока сам принцип: заглядываешь в ствол, видишь там воображаемый крестик, направляешь его на цель…

Дождь усилился, всех трясёт, инструктор решил сделать перерыв. Вернулся Терек и сказал, что мы будем разведкой и пушки таскать нам теперь «на хрен не нужно»: «Всё уже согласовано, завтра пойдём получать оружие и начнём тренироваться. Держитесь за мной!»

Вечером мы от нечего делать изучили работу с миномётом. Перед отбоем Терек объявил, что утром будет общее построение, где нас будут распределять по учебным группам. Когда будет отбор специальностей, мы должны молчать, вперед не выходить – у нас будет своя программа. Пока нас только семеро. Каждый должен придумать себе короткий позывной. И теперь у нас не будет ни имени, ни фамилии – только позывной. Я назвался «Казаком». Мне сказали, что такой позывной где-то уже есть.

– Тогда Казачок!

– Ха, ну пусть будет Казачок, – сказал Терек.

Другие: Кедр, Сиб, Муха, Чук и Гек.

После отбоя ко мне подсел Терек:

– Казачок, ну, расскажи о себе?

– Так, а что рассказать?

– Ну ты же казак? Донской? Или какой?

– Да, донской!