Николай Брешко-Брешковский: Дикая дивизия

Николай Николаевич Брешковский (1874-1934 гг.), - происходит из старинного украинского дворянского рода. Его мать, Екатерина Константиновна (урожденная Вериго, 1844-1934 гг.) - одна из организаторов и лидеров партии эсеров, публицист, автор многих мемуаров, прозванная в начале XX века "бабушкой русской революции". Она родилась в семье отставного гвардии поручика, бывшего прототипом Германна в пушкинской "Пиковой даме". Ее жизнь сопровождалась бесконечными арестами, ссылками и побегами. В 1903 году эмигрировала, читала в США лекции о борьбе с царизмом. После февральской революции энергетично поддерживала А. Ф. Керенского. Октябрьскую революцию 1917 г. встретила враждебно. Позднее из Петербурга вновь выехала за границу где ратовала за подготовку новой интepвeнции против Советской России.

Фактически лишенный семьи Николай с детских лет рос в семье дяди В. К. Вериго в Заславле на Волыни. После окончания Ровенского реального училища (1893 г.) переехал в Петербург, где поступил в акцизное ведомство контролером табачной фабрики. Через два года оставил службу и стал профессиональным литератором.

С начала 1900 года Брешко-Брешковский выступает с многочисленными публикациями о спорте, человеческих судьбах, модах и т. п. в газетах "Биржевые ведомости", "Русское слово" "Голос Москвы", журналах "Звезда", "Север", "Нива", "Огонек", "Синий журнал" и ряде других. Иногда спрашивают, почему Николай Николаевич то носил фамилию Вериго, то Брешковского и, наконец, - Брешко-Брешковского, В ответе исследователи ссылаются на традицию японских художников, которые в течение жизни меняли трижды свое имя, дабы "лучше познать собственное Я". Так и Брешко-Брешковский "познав себя", вдруг изменил бытописательству и принялся за критические статьи в области живописи - занимался творчеством В. Е. Маковского, В. В. Верещагина, В. И. Сурикова, М, Нестерова, Г. И. Семирадского. В его биографии мы находим и попытку стать редактором-издателем: Брешко-Брешковский выпустил в 1906 году четыре номера иллюстрированного журнала "Огни".

Несколько романов он написал о людях искусства, в том числе "Записки проходимца", "Прекрасный мужчина" и другие. Большой популярностью и широким спросом пользовались его книги, посвященные спортивной карьере бoрцов: "Чемпион мира", "Гладиаторы наши дней", "Чухонский бог". А. И. Куприн неоднократно отмечал хорошее, без всякой натяжки знание автором быта борцов, "читабельность" произведений; А. А. Блок, который в то время интересовался борьбой, считал возможным "читать с увлечением... пошлейшие романы Б.-Б.". Более резкие суждения высказывал о литературной фактуре "спортивных" произведений Брешко-Брешковского В. Г. Короленко. У персонажей Б.-Б. "нет ни характеров, ни физиономий, а есть только мускулатура, зычный голос и большее или меньшее умение "брать на передний пояс" и "строить мосты".

Очередным увлечением весьма плодовитого писателя явилось создание повестей на тему о скандальной изнанке светской жизни: "Записки натурщицы", "В потемках жизни". А. И. Куприн, правда, видел в них "холодно риторичную, искусственно взвинченную, вымученную" порнографию. Как же реагировал на подобные "приговоры" Брешковский? Очень просто: "Я пишу для невзыскательного городского читателя. А он не руководствуется мнениями строгой, серьезной критики".

Руководствуясь, хотя и не всегда, подобным воззрением на творчество, писатель принялся разрабатывать новый "шпионский" жанр. Из-под его пера выходят "Шпионы и герои", "Гадины тыла", "В сетях предательства", "Ремесло сатаны", "Танцовщица Лилиас", "Позор династии", "Дочь Иностранного легиона".

В 1910-е годы художник с огромным подъемом подвизается в кинематографе. Он стал первым в России профессиональным писателем, приглашенным для написания сценария, участвовал в создании фильмов и в качестве режиссера.

После 1920 года, в эмиграции, он опубликовал свыше тридцати романов. И вот здесь стоит подчеркнуть, что до той поры, пока писатель жил в России, являлся ее гражданином, это обстоятельство, естественно, накладывало на его творчество да и поступки целый ряд моральных обязательств и даже ограничений. Когда же он оказался в зарубежье, то стал абсолютно свободен от принципов и воззрений гражданина своей страны. Да и вообще, в это время он больше стал разделять идеологические воззрения своей матери в последней эмиграции, так что трудно было требовать от Брешко-Брешковского позиции радетеля революционных идей.

Мы также можем сколько угодно говорить об изъянах в творчестве писателя начала и середины девятисотых годов. Однако сегодня, когда возвращаются из залов специального хранения на стенды библиотек и прилавки магазинов "арестованные" еще недавно книги, когда мы все больше рассказываем о судьбах неизвестных зарубежных писателей-соотечественников, творивших в эмиграции, произведения Брешко-Брешковского приобретают значимую общественную ценность. В романе "Дикая дивизия" перед нами проходит подлинная "хроника текущих событий" тех дней, что может быть, на наш взгляд, расценено как определенный вклад в историю, культуру, политику прошлого, спроецированный на наше время. Вот поэтому, думается, мимо этого романа вряд ли стоит проходить.