Юрий Стальгоров - «Шел солдат судьбе навстречу…»

Из второй ванны посуду перекладывали в третью ванну. В ней посуда ошпаривалась кипящей водой и из ванны вытаскивалась практически сухой. Иногда после третьей ванны посуду смотрел врач, проводил пальцем по вымытой посуде. И, бывало, говорил, что посуда вымыта плохо, и все возвращалось назад.

Ранее я писал, что работа на кухне начиналась с того, что с продуктового склада приносили продукты. В мой второй наряд на кухню меня загрузили мешком с овсяной крупой. Два солдата подняли этот мешок и положили мне на спину, и я понес его на кухню. Я думал, что это ерунда, а там было 80 кг. В одном месте нужно было переходить по мостку через достаточно глубокий кювет. Я решил, что попробую перелезть с мешком через кювет, не доходя до мостка – путь с мешком на спине в этом случае сокращался вдвое. Я с мешком спустился в кювет, и он меня там придавил, я еле-еле выбрался с ним. Проклиная себя за эту дурость, я поднялся на четвереньки и еле донес мешок до крыльца кухни. На крыльцо нужно было подняться на три ступеньки, этого сделать я уже не мог. Пришли другие курсанты и затащили мешок с крупой на кухню.

В этот же день я познакомился с солдатом последнего года службы, который сидел возле окошка – выдавал и принимал посуду. Он являлся старшим для всех солдат или курсантов, которые работали по нарядам в посудомоечном помещении. Оказалось, что он из Каменец-Подольского и жил там недалеко от учебного корпуса нашего техникума. Более того, он даже говорил, что ходил к нам в техникум на танцы. Я, конечно, по Каменец-Подольскому его совершенно не знал. Тем не менее, он очень обрадовался, встретив, можно сказать, соседа. Он сказал, что находится в штате дивизионной столовой как рабочий. Старшим для него является старший повар, так же солдат срочной службы. И повара, и он – все числились в штате дивизионной столовой. Начальник у них был заведующий столовой офицер, старший лейтенант. Этот солдат сказал мне:

– Будешь вместо меня выдавать и принимать посуду по списку. Посуду больше не мой. Там есть другие курсанты, пусть они ее моют. На склад за продуктами также не ходи, сразу приходи сюда, и мы с тобой лучше поговорим о чем-нибудь другом и подготовим к выдаче посуду. И картофель чистить также не ходи.

– А если кто-нибудь будет меня куда-то посылать?

– Никуда не ходи. Скажи, что ты выполняешь мои указания.

Я так и делал, поскольку у меня было 6 нарядов вне очереди. Да, ещё были очередные наряды на кухню. Получалось, что я до окончания этой школы из кухни вылезать не буду. Как только очередной наряд для нашей роты, то меня впихивают на эту кухню, но я там фактически не работал. Моя работа заключалась в том, чтобы выдавать и принимать посуду.

Работы на кухне, как я написал раньше, начинались с 4-х часов утра и заканчивались к моменту вечерней поверки. Притом я ходил на все занятия, т.е. работы на кухне проводились в свободное от занятий время. После того как меня под свое крыло взял старший по посудомойке, трудностей у меня не было никаких. Пожалуй, я даже отдыхал.

Работа на кухне имела также и преимущества. Она заключалась в том, что есть можно было столько, сколько хотели, и что хотели из имеющихся блюд.

В конце января 1955 года командование училища решило провести учение на тему «Пехотная рота в наступательном бою». Наша вторая рота первой должна была приступить к этому учению. Два взвода находятся в обороне, окапываются в горах в определенном месте, четыре взвода их штурмуют. Снегу выпало в том году очень много, в горах – тем более.

Старшина роты как опытный солдат перед началом учений нас инструктировал: «Мы вам выдаем одежду: ватные брюки, бушлаты, валенки, т.к. мороз больше 30 градусов. Готовьтесь к серьезным испытаниям – учения начинаются с лыжного похода на 15 км. В 10 часов вечера отправятся два взвода, которые будут в обороне. Они там окопаются и будут ждать наступления остальных взводов. Четыре других взвода выйдут из казармы в 0 часов, т.е. в полночь. На мой взгляд, вам лучше всего было бы обуть сапоги, но командование почему-то решило обуть вас в валенки. Как только вы дойдете на лыжах до исходной позиции, вы оставите лыжи, окопаетесь в снегу, а потом по пояс в снегу пойдете в наступление на эту проклятую гору. Вы наберете полные валенки снега, который потом превратится в воду. Когда окончится „бой“, не бойтесь мороза – немедленно снимайте валенки с ног поочерёдно и выливайте из них воду. Надевайте шерстяные носки, если они у вас есть, у кого носков нет, надевайте свежие, сухие портянки. И сухие носки, и сухие портянки берите с собой из казармы. Из намокших портянок выжмите воду и кладите их в вещмешок – в казарме просушите. Не дай Бог, кто-либо забудет носки или портянки – будут обморожены ноги. Шапка-ушанка должна быть, как и положено по Уставу, с опущенными ушами, которые должны быть завязаны под подбородком. Если эти уши шапки не будут завязаны под подбородком, то от вашего дыхания они обмерзнут, покроются не просто инеем, а наледью, после чего их уже завязать будет невозможно, и щеки ваши могут быть обморожены».