Андрей Судоплатов - Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1

В том же феврале 1939 года, когда в Париже скончался Лев Седов, к Л. Троцкому в Мексику из США пришло письмо от бывшего майора НКВД… Александра Орлова. В своем послании А. Орлов писал, что после устранения Л. Седова на повестку дня у НКВД стало убийство самого Л. Троцкого. «Главное, Лев Давидович, — писал А. Орлов, — будьте на страже, не доверяйте ни одному мужчине или женщине, которых провокатор может прислать вам или рекомендовать». Как показали дальнейшие события, А. Орлов был абсолютно прав в своих предостережениях. Однако сам Л. Троцкий не принял их во внимание».

Все вышеописанное практически не добавило в рассказ об убийстве Троцкого чего-то нового, как и последующее повествование, лишь с отдельными нюансами, оттенками, дорисовывает общую картину этого события.

«План убийства Л. Троцкого, — говорится далее, — НКВД начал детально прорабатывать в 1938 году. Для его осуществления в Барселону был отправлен кадровый советский разведчик, заместитель П. Судоплатова, Наум Эйтингон, который имел в этом городе любовницу — весьма популярную в Барселоне женщину, мать пятерых детей Каридад Меркадер (с нею Эйтингон сошелся еще в испанскую войну в 1936 году). Одному из детей этой женщины, Рамону Меркадеру, поначалу в планах НКВД отводилась определенная, хотя и не главная роль. Однако в дальнейшем судьба распорядилась иначе.

Летом 1938 года НКВД направил Рамона Меркадера в Париж, где он должен был завести знакомство с двумя троцкистками — сестрами Агелофф. В Париже тогда проходили заседания IV Интернационала, поэтому найти сестер для Меркадера не составило особого труда. Представившись им Жаком Морнаром, сыном бельгийского дипломата, Меркадер сразу обратил на себя внимание одной из сестер — Сильвии Агелофф. Сильвия время от времени как курьер приезжала в Мексику, работая в качестве секретаря Л. Троцкого. Будучи одинокой, Сильвия охотно приняла ухаживания молодого симпатичного мужчины, единственным недостатком которого она считала то, что он почти не интересовался политикой. Молодые провели несколько месяцев вместе, в течение которых Меркадер сорил деньгами и устраивал своей возлюбленной грандиозные вечеринки. Затем они на некоторое время расстались, так как Сильвия вынуждена была по делам уехать в США. Однако разлука длилась недолго., В феврале 1939 года Меркадер приехал к Сильвии в Нью-Йорк. На руках у него был фальшивый канадский паспорт на имя Фрэнка Джексона. На удивленную реплику Сильвии по этому поводу Меркадер ответил, что пошел на подлог, чтобы его не забрали на военную службу в Бельгии. Сильвии этого объяснения вполне хватило. Отпускать своего возлюбленного в армию в столь тревожное время она, конечно, не хотела.

В том же феврале 1939 года Лев Троцкий поменял свое очередное убежите. До этого в течение двух лет он жил в Койоакане, в Голубом доме известного художника, бывшего члена Коммунистической партии Мексики Диего Риверы. Ривера буквально боготворил Троцкого, и кота тот в январе 1937 года прибыл в Мексику, художник тут же предложил ему свой кров. Троцкий согласился. Правда, вскоре отплатил Ривере черной неблагодарностью. Дело в том, что у Риверы была красавица жена — Фрида Кальо. В том же году у Троцкого завязались с нею интимные отношения. И хотя их тайные встречи происходили на фазенде Сан-Мигель, в ста тридцати километрах от Мехико, слухи о них дошли сначала до жены Троцкого Натальи Седовой, а затем и до Диего Риверы. Отношения между мужчинами испортились. Троцкий прервал связь с Фридой, но холодок отчужденности между ним и хозяином дома сохранялся. И наконец в феврале 1939 года их дружба окончательно развалилась.

После этого Л. Троцкий с женой уехали и сняли дом на Авенида Вьена, что в предместье Койоакана. Дом этот был довольно старым и мало отвечал требованиям безопасности. Поэтому охранники Троцкого сразу после зъезда принялись его укреплять. У ворот была поставлена наблюдательная вышка, у стен положены мешки с песком и установлена сигнализация. Пятеро полицейских круглосуточно охраняли дом снаружи, остальные десять охранников дежурили внутри дома. Все они были хорошо вооружены и обучены. Вот уже несколько лет Троцкий жил в постоянном ожидании нападения и поэтому был весьма осторожен. Хотя порой и терял бдительность, позволяя себе заходить к соседям, бродя без охраны возле дома. Охрана всегда выговаривала ему за подобные поступки, и Троцкий в конце концов окончательно смирился с положением затворника.