А. Владимирович - Время умирать. Почему Ян Флеминг убил Джеймса Бонда

К сожалению, жены послов не могли похвастать ни красотой, ни интеллектом. Они действовали стандартными методами. Например, сохранились доносы, где главным обвинением против жены резидента был тот факт, что фотография Сталина стояла на одном уровне с фотографией западной кинозвезды. Впоследствии Евдокия Петрова осторожно упоминала, что посол Лифанов хотел изнасиловать ее или сделать своей любовницей, но она ему отказала. Против Петрова также регулярно выдвигались обвинения в пьянстве, но в те времена это не считалось серьезным поводом для отзыва в Москву. Зато когда 10 июля 1953 года на весь мир было объявлено о расстреле Берии, посол Лифанов попытался задним числом обвинить Петровых в том, что они собирались создать внутри посольства фракцию в поддержку Берии. Подобные обвинения раньше могли стать причиной для ареста и расстрела, но наступило другое время.

Когда в октябре 1953 года на место Лифанова прибыл Генералов, отношение к Петровым не изменилось. По словам Петрова, именно тогда он понял, что негативное отношение к нему и его жене – это не личная месть Лифанова, а тенденция, которую уже не переломить. Новый посол спустя месяц после прибытия освободил Евдокию Петрову от должности секретаря и бухгалтера. По словам Бялогузски, именно в этот момент Владимир осознал, что для него все кончено.

23 ноября Бялогузски поздней ночью позвонил Ричардсу и сообщил, что Петров готов к дезертирству, и тут же потребовал в ультимативной форме восстановить его в штате ASIO.

Этот звонок наделал много шума. Очевидно, австралийцы имели дополнительные источники информации о ситуации с Петровым. В этот раз сообщение Бялогузски было воспринято со всей серьезностью. На следующий день руководитель австралийской разведки доложил премьер-министру, не называя имен, о возможном перебежчике из Советского Союза.

Но на совещании 25 ноября полковник Спри все еще рассматривал два варианта развития ситуации. Первый: Петров с подачи центра разыгрывает спектакль, чтобы в случае прямого предложения о сотрудничестве устроить «дипломатический скандал». Второй вариант: Петров не доверяет Бялогузски, памятуя о предложении, переданном через глазного хирурга.

27 ноября Рон Ричардс ознакомил Бялогузски со списком требований ASIO. Австралийцы были готовы предоставить защиту, только если Петров передаст имеющиеся у него секреты службе безопасности. Ричардс настоятельно подчеркивал, что в ином случае, если Петров захочет просто получить статус беженца, правительство Австралии не сможет взять его под физическую и юридическую защиту. Ричардс также предупредил Бялогузски, что любые обещания Петрову сверх этого должны быть сперва согласованы с официальными лицами в разведке и правительстве.

Вместе с кнутом Ричардс предложил польскому врачу и пряник. Ему повысили еженедельную выплату до 20 фунтов (немного меньше, чем он просил) и выплатили 50 фунтов компенсации за период увольнения. Небольшой бонус, который Бялогузски оценил как «красную ковровую дорожку». В документах операция с Петровым получила официальный статус и свое название – «Кабина №12».

Между тем у Петрова закончился нервный кризис, и он вновь пытался заслужить одобрение начальства. Советский резидент по-прежнему был непроницаем для туманных предложений и уверенно говорил о своем будущем. Агенту Диаболо не оставалось ничего другого, как сообщать о «солидном прогрессе в дискуссиях с Петровым».

Вернувшийся на службу отныне агент австралийской разведки продолжил разрабатывать хитроумные планы. В одном из разговоров Петров обмолвился, что хочет отойти от всей этой нервной работы и возвратиться к корням, к спокойной работе на земле. В начале декабря Бялогузски отвез советского резидента на птицеферму с просьбой дать экспертную оценку, стоит ли вкладывать деньги в это предприятие, которое ему якобы хочет продать один из родственников, а также попросил помочь с оформлением сделки на подставное лицо. Петров выразил живейший интерес к птицеферме и лишь загадочно предложил своему другу Бялогузски подождать до Нового года, заверив его, что после этой даты сможет принять решение.

Накануне католического Рождества, 24 декабря, по пути во французское посольство для переговоров машина Петрова на полном ходу съехала в кювет и перевернулась. К счастью, сам Петров не пострадал. Во время допроса в участке под видом офицера полиции присутствовал один из сотрудников австралийской разведки, который заметил, что советский резидент был по-прежнему очень сдержан, но при этом потерял свою обычную веселость.