Виктор Улин - Зеркальный шар

А что касается « татарина », то тут уже вообще пахнет разжиганием межнациональной розни – и удивительно, что до сих пор кто-то бдящий сверху не повелел заменить слово.

Хотя, отвлекаясь и смотря взглядом поэта, не могу не сказать, что рифма « барин – татарин » столь же идеальна, как « заяц – китаец ». Конечно, с точки зрения абстрактной критики рифмовка стихов двумя одинаковыми частями речи считается бедноватой, но даже Александр Сергеич употреблял подобные созвучия – и не только между существительными, но даже осужденные впоследствии рифмы отглагольные – и от этого его стихи не стали хуже.

Но вернемся к барину и татарину.

Стоит лишь поднять языковой пласт XIX и начала XX веков, как все становится на свои места.

« Барин » не имел в старые времена нынешнего смысла. Слово было традиционным, когда кто-то из низов народа обращался к высшему сословию. Все эти тонкости сегодня утеряны; мало кто вспомнит, что, например, для солдата существовало обращение « служивый ».

Об отсутствии отрицательного подтекста свидетельствует и вариант 4-го куплета этой песни:

Ах, милый барин, скоро святки,

А ей не быть уже моей,

Богатый выбрал, да постылый –

Ей не видать отрадных дней…»

Совершенно ясно, что к человеку, аттестуемому нынешним значением слова « барин », ямщик вряд ли обратился бы с эпитетом « милый ».

Да и весь текст говорит о том, что барин, которого вез лохматый ямщик, был человеком добрым и участливым – каких сегодня встретить удается не на каждом шагу.

« Татарин » же не имел никакого отношения к национальному признаку – и тем более, к людям населявшим тогда Казанскую губернию Российской Империи (а сегодня Республику Татарстан, субъект РФ).

« Татарином » в те далекие годы обозначали абстрактного нехорошего человека, ведь такая трактовка слова тянулась со времен монгольского ига. Когда татары, пришедшие из Китая, были завоевателями, грабителями и насильниками русского народа.

« Татаре, чистые татаре …» – такие сетования в адрес недобрых людей можно встретить у многих авторов XIX века.

(Равно как слово « турок » стало нарицательным после ужасов русско-турецких войн и отголоски этой традиции нашло отражение даже у некоторых писателей советских времен.

И « татаре », и « турки » означали означало просто жестоких разрушителей – равно как слово « фашист » в наше время практически не имеет отношения ни к членам НСДАП, ни тем более к приверженцам Бенито Муссолини.)

Кроме того, если подумать, то становится ясным, что староста – глава крестьянской общины, своего рода администратор в русской православной деревне, просто не мог быть ни кем, кроме своего же брата славянина.

И обзывая вредного – какими он, скорее всего, и был – старосту татарином, несчастный ямщик просто усиливает ругательство « нехристь », которое тут тоже не означает иноверца, а лишь подчеркивает отсутствие христианского сострадания в том человеке.

Точно так же, как героиня Чехова (« Либерал ») укоряет мужа, не имея в виду реального магометанина и вообще не вкладывая в слово никакого религиозного смысла:

– Это … Глаза твои бестыжие, махамет !

После таких рассуждений старый текст воспринимается совсем иначе, чем при поверхностном ознакомлении.

А для правильного понимания требуется всего лишь окунуться в историческую ретроспективу и немножко подумать.

Полжизни я был уверен, что эмблема пацифистов – это схематическое изображение той части тела, которую женщины прикрывают даже на пляже.

Но она символизирует всего лишь отпечаток голубиной лапки.

* * *

Когда я был мальчишкой, у меня имелся фарфоровый енот.

Прекрасно выполненная фигурка высотой сантиметров 10, подглазурно раскрашенная в естественные цвета.

Играя с этой вещицей, я предполагал, что енот – крупный зверь размером с небольшого медведя (ну, в крайности – с годовалого теленка), и енотовая шуба (как медвежья) может быть пошита из одной шкуры.

Узнав правду, я испытал серьезное разочарование.

* * *

Нас убеждали, что рыбы боятся человека.

Но, увидев под собой стайку двухметровых пятнистых груперов, понял, что это люди должны бояться рыб.

* * *

Я никогда не сомневался, что лангусты вкуснее обычных креветок.

На самом деле даже лангустины менее вкусны, чем углохвостые.