Александр Ананьев - Книга пятая. Реформы тела

Ведь я так мастерски выстроил распорядок жизни, уже целую концепцию прописал на бумаге, битый месяц втюхиваю эту гипотезу в трансляциях, и вновь все начало куда-то валиться из рук? Бушующая волна досады переливалась из одной крайности в другую, и побудила меня впервые и очень решительно задуматься насчет продолжения следования данным курсом взаимодействия с Проводником. Разумеется, стали накладываться и внешние факторы «весны 2020», оказавшие давление на весь мир и людей вокруг меня.

Мои Идущие и без того ноющие о тяготах бессмысленной жизни запели в два горла, а кто-то буквально стал отваливаться. Отсутствие активности моего Проводника как эгрегора всего движения также капало на то, что весь проект уходит в небытие и пора задуматься о смене вектора. Только куда? Хочется мне мыслить категориями Дизайна Человека или любым здравым смыслом, но ничто из известного мне не помогало найти зацепок. Что бы уйти откуда-то куда-то нужно это хоть в какой-то мере видеть или представлять. Все что мог дать мне мой же разум – прежние шаблоны социальной интеграции.

Иными словами, нужно возвращаться обратно в мир нормальных людей, который сейчас трещит по швам именно по тем причинам, по которым я так старательно из него выбирался два с половиной года назад. Причина хоть и размытая, но вполне понятная – мир упрямо отказывается работать по моим правилам. Одна из упрощенных граней моей новой гипотезы была такова – я построю новый мир, где будут применяться уже мои правила, но сначала я дочиста разнесу всю прежнюю жизнь, сожгу все мосты. Все было выполнено и почти подробно описано в прежних четырех книгах.

И вот теперь снова сбой программы, но куда деваться из альтернативной реальности, которая и была создана для ухода из общедоступной? Строительство реальностей – дело не из легких, ведь я тут не фикшн-роман сочиняю, но веду собственное жизнеописание. Мысли могут звучат вполне крамольно, ведь я вновь сообщаю о своих сомнениях, неуверенности и попытках увильнуть от избранного жизненного вектора. Только существо и выгода концепта «ананьевизма» в том и кроется, что нет никаких векторов, выборов и решений.

Есть просто моя жизнь, такая же, как у каждого из вас. Я проживаю ее, как удается, выдавая наружу любые перипетии даже вопреки конъюнктуре пропагандисткого подхода. Если приходится тяжело, то и пишу об этом в соответствующем ключе. Не скрою, порой утешаю себя тем, что впоследствии буду перечитывать написанный текст, смогу удалить лишние детали, разоблачающие или дискредитирующие меня, но всякий раз нахожу подобные откровения уместными. На волне эмоций выходит нечто сокровенное, сидящее в дебрях и сопротивляющееся, так что бывает и маты с соплями остаются в итоговой редакции.

В ходе работы над четвертой книгой я касался периода своей жизни с сентября 2019 года по апрель 2020 года. Далеко не все события того времени были затронуты в изложении. Что-то счел малозначительным, другое не вспомнилось по той же причине. Кое-что решил отложить на следующую книгу, дав себе время для осмысления. Некоторые события в жизни имеют многосоставное значение и длительную инерцию воздействия на нас. Одним из таких событий был мой гормональный эксперимент и последующий коренной пересмотр подхода к питанию. Однако придется начать с предыстории этих решений, уходящих корнями на годы в прошлое, а то и на полжизни.

Стремление к физической эстетике, атлетическим габаритам и увесистой спортивности шло со мной с ранних лет, но только в этом году мне стала уж совсем очевидна его природа. Суть проста – мы адаптируемся к тому миру, который можем воспринимать. Если человек воссоздал себе картину мира враждебного, где ему приходится выживать, противопоставляться прочим игрокам, то придется стать сильнее, в том числе принять внешнюю агрессивность образа. Уровень личности диктует соответствующие средства усиления. Мне и обществу вокруг в то время было свойственно воспринимать характер происходящего, где все против всех.

Любая иная сила кроме насильственной агрессии или спекулятивной манипуляции мне была недоступна. Даже теперь все еще сложно вычленить причинность того состояния маленького человечка внутри. Хочется спихнуть ответственность на социально-политические реалии в России конца 90-х и начала 00-х, но что-то противится. Внутренняя правда уже не позволяет уводить нить измышлений в русло прежних клише. Но и сказать, что все дело было только во мне, тоже не удается.