Леонид Жолудев - Стальная эскадрилья

Так прошел май. Многие экипажи отличились в боях, были удостоены правительственных наград или других почестей. Здесь, на Кубани, родилась и широко применялась своеобразная форма поощрения, именуемая "За отличный бомбовый удар". Заключалась она в том, что после особенно успешного боевого вылета лучший экипаж фотографировали и это фото вмонтировали в аэрофотоснимок, запечатлевший результат бомбового удара. Такие фотодокументы, мастерски выполненные Иваном Шемякиным, затем вручались отличившимся в торжественной обстановке. Все мы очень дорожили полученными в награду "монтажами": они напоминали каждому о трудных, но славных воздушных дорогах войны.

Нашпигованное зенитным огнем и истребителями противника, небо Кубани оставалось суровым и грозным. Нередко после посадки в обшивке бомбардировщиков насчитывались десятки пробоин. Порой возвращение на свой аэродром становилось более опасным, чем полет к цели и пребывание над ней.

Во время одного из налетов на вражеский объект в районе Анапы очередью с "мессершмитта" был убит в воздухе командир 2-й эскадрильи. Неуправляемый бомбардировщик начал беспорядочно падать. Оставшиеся в живых члены экипажа могли выброситься с парашютами. Но штурман старший лейтенант Иван Жмурко решил иначе. Перегнувшись через тело убитого командира, он дотянулся до штурвала и вывел машину в горизонтальный полет. Мужественный воин, пользуясь только штурвалом, довел самолет до своего аэродрома. Мы уже готовились к повторному вылету, когда примерно на высоте восьмисот метров увидели сопровождаемый истребителями Пе-2. Он покачивался с крыла на крыло, то зарываясь носом, то взмывая вверх...

Всех нас охватила тревога: решили, что или ранен летчик, или повреждена система управления самолетом. Но что сделать, чем помочь? Оставалось только ждать.

А в воздухе шла трудная борьба за спасение экипажа и боевой машины. Жмурко невесть как удалось, удерживая одной рукой штурвал, другой отодвинуть тело командира и после этого занять его место. Штурман был мастером бомбовых ударов, но ни разу в жизни не пилотировал самолет. Около часа кружил он над аэродромом, несколько раз пытался зайти на посадку. Но делал это так неумело, что каждая попытка могла кончиться трагически. И только, когда горючее было уже на исходе, Иван Никитович Жмурко сбросил фонарь кабины, приподнял тело командира и выдернул кольцо его парашюта. Купол раскрылся и, наполненный воздушным потоком, бережно опустил погибшего на родную землю. После этого штурман приказал покинуть самолет стрелку-радисту, а затем выпрыгнул сам.

Курбасова мы похоронили на Кубани с соблюдением воинского ритуала. А Иван Жмурко был награжден орденом Отечественной войны I степени.

В следующий раз я повел группу "пешек" на Мысхако, чтобы бомбовыми ударами по врагу помочь героическим защитникам Малой земли. Нас прикрывала восьмерка истребителей во главе с Александром Ивановичем Покрышкиным.

На подходе к цели перед нами возникает плотная завеса зенитного огня. Истребители четверками следуют чуть позади и выше. Начинаем энергичный маневр со снижением. Видимость хорошая. Всматриваемся в этот маленький клочок земли, перепаханный разрывами бомб и снарядов. Вот и замаскированные артиллерийские позиции врага. Бомбы точно летят в цель. На развороте замечаю клубок воздушного боя. Начал сдавать левый мотор. Но сейчас не до него. Никак не могу оторвать взгляда от выжженной земли маленького плацдарма. Перед мысленным взором встают образы его героических защитников...

В конце июня 1943 года в полк прибыло пополнение. Мне поручили принять все шесть экипажей и ввести их в строй. Из новичков особенно понравился старший сержант Карпов - стройный, невысокого роста, с копной светлых, аккуратно причесанных волос. Этот вдумчивый летчик быстрее других освоил намеченную программу и стал летать моим ведомым.

В один из июньских дней, когда небо закрыли плотные облака, я отправился на разведку погоды и фотографирование вражеского переднего края. Перед полетом меня предупредили, что у линии фронта нас встретит шестерка наших истребителей. Сначала пришлось вести машину в облаках, по приборам. Но над передним краем обороны противника облачность словно испарилась. Над головой засияло солнце.

Берем курс к району, который нужно фотографировать.

Это неподалеку от Крымской. И тут на самолет внезапно обрушилась группа Ме-109. Пришлось энергично развернуться и снова уйти в облака. Так повторялось пять раз, но в конце концов "мессеры" улетели. Поставленную задачу экипаж выполнил, хотя никакого прикрытия мы так и не дождались. Впрочем, рассчитывать на встречу с истребителями сразу по выходе из облаков было трудно - радиолокационными средствами мы тогда не располагали.