Виктор Пахомов - Луи-Этьенн Сен-Дени. Наполеон

На следующий день после прибытия императора и императрицы Австрийских, адъютант австрийского императора мсье де Нейпперг, посланный своим государем, прибыл, дабы осведомиться о здоровье Наполеона. Император тогда завтракал, мне кажется, и Императрица тоже. Мсье де Нейпперг был человеком в полной зрелости лет и довольно высокого роста, он очень хорошо говорил по-французски и всем своим видом производил весьма внушительное впечатление. Он был слеп на один глаз и поверх него носил повязку, а одет в мундир гусарского полковника. Не припомню уже, был ли официальный обед в тот самый день, но когда его час наступил, Император отправился на встречу со своим тестем и императрицей Австрии. Вскоре, по возвращении, ведя ее под руку, он проследовал вместе с ней в гостиную, а потом, в сопровождении многочисленных гостей, появился император Франц.

Когда все было готово, префект отправился объявить Императору, что обед подан. Почти сразу же дверь гостиной распахнулась, и появился Император – рука об руку с императрицей Австрии и императором Австрии, подавшим руку Императрице. Последняя села слева от отца, а Император усадил императрицу Австрии рядом с ним. Король Пруссии занял место по левую руку Марии-Луизы. Король Саксонии, Великий герцог Вюрцбургский и другие знатные лица, принцы и принцессы, имена которых я не помню, заняли оставшиеся места. Собрание поистине блестящее, да и стол был сервирован великолепно. Император – будучи в прекрасном расположении духа, с особой предупредительностью ухаживал за императрицей Австрии. У нее были невероятно красивые глаза. Я заметил – с перчатками она не рассталась даже на время трапезы. Собравшиеся пребывали в прекрасном настроении, смеялись и весело переговаривались друг с другом. Великий герцог Вюрцбургский и император Австрии не были самыми толстыми из присутствовавших на обеде, каждый из них, несмотря на высокий рост, весил не более чем положено весить обычному человеку. У обоих были острые лица, как у орла, и веретенообразные ноги. Длинная косичка императора Франца едва не касалась его пояса. Рустан передавал тарелки пажу Императора, а я – пажу Императрицы. Великий герцог Вюрцбургский, узнавший во мне своего конного сопровождающего, несколько раз посмотрел на меня и улыбнулся, как своему старому знакомому.

Все то время, пока Император и Императрица пребывали с визитом в Дрездене, одно празднество сменялось другим, ведь тогда Наполеон был всемогущ и в самом зените своей славы.

Прежде чем въехать в Торн, нам нужно было преодолеть очень трудный участок дороги – сплошной песок, и потому карета шла медленно. Император приказал остановить ее и вышел. Затем, после того, как я по его приказу надел на него его сапоги, он сел на лошадь одного из своих сопровождающих и умчался вперед, оставив карету на мое попечение.

Торн мы покидали вдвоем. Горячий ужин ожидал его в находившейся в нескольких лье от Торна небольшой деревушке, через которую ему предстояло проехать, но, добравшись до назначенного места, Император, увидев то множество людей, кои окружили его карету, покинул ее дабы поприветствовать знатнейших из них и тотчас же вернулся обратно, вместо того, чтобы зайти в дом, где его так ждали, и приказал двигаться дальше. Разочарование толпы, наверняка, было весьма велико, ведь очень многие из составлявших ее, вполне возможно, преодолели немало лье, чтобы иметь удовольствие своими глазами посмотреть на Императора. Проехав лье или полторы, Император остановился перед домом одной бедной женщины. Он захотел пообедать у нее. Свита его сопровождала очень представительная, кроме обычного эскорта еще несколько генералов, в том числе генерал Красинский – командир гвардейского полка польских лансеров. Все сошли с коней – генералы и другие офицеры поспешили вынести стулья и столы из убогого жилища на середину двора. Я накрыл стол и поставил на него несколько бутылок вина. Офицеры развели костер, и повесили над ним наполовину заполненный водой котелок. Затем они попросили у доброй женщины яиц, и, поскольку у нее имелось лишь несколько, ей пришлось обратиться к соседям. Затем яйца опустили в котелок, готовя их, таким образом, по популярному в те времена рецепту. Костер с висевшим над ним котлом находился в двух или трех шагах от кресла Императора. Варились эти яйца долго – воды было слишком много, но, в конце концов, когда их уже можно было есть, все – то есть, генералы и другие важные персоны – уселись за столы, а остальным пришлось либо есть стоя, либо сидя – на том подходящем для сего, что им удалось найти.