Чумовицкий А.И. - Большеникольский Ломоносов - Иван Яковлевич Барков. В воспоминаниях близких, учеников и коллег

Забегу сразу на 12 лет вперед. Хорошо помню, как в октябре 1948 года нам домой принесли телеграмму из Москвы: «Защитил единогласно. Целую. Папа».

Папа мог защитить кандидатскую диссертацию гораздо раньше, но – война, дети, которых было уже шестеро, и постоянные заботы о куске хлеба не оставляли времени для научной работы.

А работал он много, с книгами не расставался. Тогда в магазинах товар заворачивали в плотную бумагу, и папа дома не разрешал ее выбрасывать – этой бумагой он обертывал книги, а в наружном кармане пиджака у него всегда лежали заточенный карандаш и резинка. Читая книги, папа вопросы и решения записывал на этой оберточной бумаге, которая и служила ему черновиком и не давала книге запачкаться.

Дома была большая библиотека, много математической литературы, и все книги были обернуты этой оберточной бумагой. Я не могла найти нужную мне книгу без помощи папы, а он всегда моментально находил необходимую книгу с первого раза. Помню и его аккуратные пометки карандашом на полях.

Книги папа любил с детства, относился к ним бережно и даже трепетно, а читал очень много. Предпочитал классическую русскую литературу, его любимыми писателями были Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, И. С. Тургенев, Н. В. Гоголь. Отрывки из произведений Толстого и Чехова папа знал наизусть. Он часто перечитывал любимые произведения или фрагменты из них в минуты отдыха и при этом, восторгаясь каким-нибудь выражением героя произведения, начинал смеяться на всю квартиру, как ребенок.

Басни Крылова он знал наизусть и рассказывал внукам, поэтому и внуки, идя в школу, уже знали многие басни наизусть. Любил читать детям сказки Пушкина, да и сам сочинял сказки неплохо. Был у нас в семье даже свой домашний сказочный герой, придуманный папой: маленький человечек с длинной бородой и большими усами, который жил в уголке, проказничал сам, но беззлобно, а нас за плохие дела наказывал и поощрял за хорошие.

…Когда началась война, старшему из сыновей, Геннадию, родившемуся 30 октября 1931 года, не исполнилось и 10 лет. Старшие сестры, Маргарита и Октябрина, работали на патронном заводе, сколачивали ящики для снарядов. Потом обе закончили естественно-географический факультет педагогического университета, обе были директорами школ. А на плечи Геннадия в войну легли заботы по хозяйству, так он рано стал взрослым. Папа работал сутками напролет, несмотря на то, что был болен туберкулезом.

У нас была корова, и только благодаря ей, наверное, мы выжили. Корову мы летом пасли на пустыре у железной дороги, где потом, спустя многие годы, построили агентство Аэрофлота. На зиму надо было и сена ей запасти и картошки.

Так жили тогда многие, трудно было всем. Но у папиной сестры Анны погиб на фронте муж, осталось пятеро детей, папа помогал и им тоже.

1948 год. IX научная конференция математических кафедр педагогических вузов Урала. В этот год Иван Яковлевич Барков (на фото – в середине верхнего ряда) защитит кандидатскую диссертацию в Москве

После войны жить нашей большой семье, как и всем вокруг, стало чуть полегче. Отменили карточки, в магазинах стали появляться в свободной продаже продукты и промтовары. Правда, были огромные очереди, но можно было уже что-нибудь купить. Да и дети подросли, помощников стало больше. Только когда закончилась война, папа смог вплотную заняться написанием давно продуманной им диссертации.

Геннадий поступил на физико-математический факультет Челябинского пединститута и окончил его с отличием в 1954 году. Он был активным студентом, выступал на спортивных соревнованиях за честь факультета, а на самодеятельных концертах в институте исполнял песни и романсы. У него был красивый голос. Геннадий больше всех нас был похож на папу: характером, способностями. Рассказывают, что папа в молодости тоже пел, но я не слышала папиного пения (время тогда было тяжелое – не до песен).

После окончания института Геннадий поступил в аспирантуру Казанского университета к профессору, доктору физико-математических наук Борису Михайловичу Гагаеву, основавшему в Казани кафедру математического анализа и 40 лет руководившему ею, воспитавшему за эти десятилетия много учеников, среди которых были выдающиеся математики. С нашим папой Борис Михайлович поддерживал тесные научные отношения, и в Казанском университете аспирантов «челябинской школы» ценили по-достоинству.