Маша Гессен - Пропаганда гомосексуализма в России

НИНА

Мы тогда не знали друг друга, я была со своими друзьями, родственниками пострадавших. Поначалу не было ни малейшей мысли о романтике, я поддерживала Катю, мы просто подружились. И первые два месяца она была в тяжелом шоке, поэтому и отношения у нас были такие нелегкие, рваные. Постепенно они выровнялись, а я даже не понимала, что происходит. Почему я все время хочу с ней видеться, но в то же время, почему у меня вызывает протест все, что она говорит. Такое смешанное чувство.

КАТЯ

Для меня история моей любви с Ниной началась с телефонного разговора, который продлился четыре часа одиннадцать минут, когда у нас по очереди разряжались мобильники. Это было пару месяцев спустя после трагедии, уже осенью.

НИНА

У нас почти не было обычных свиданий — такой автомобильный роман: мы много времени проводили в машине, ездили и болтали. У меня было очень переменчивое состояние, то смутное, то ясное, и вот как-то в ясную фазу я послала ей смс: «Я хочу с тобой все». Это ведь мои первые романтические отношения с девушкой, и я очень надеюсь, они останутся единственными на всю жизнь. У меня были эксперименты с девушками, но без какой бы то ни было романтики. Так что с Катей мне понадобилось время, чтобы разобраться, что я чувствую и чего хочу. Как только разобралась, сразу рассказала обо всем мужу, собрала вещи и уехала. К тому моменту, когда мы познакомились с Катей, я уже второй раз была замужем, и это было тяжелое расставание, большая драма. Я сняла квартиру и жила одна, пока Катя не переехала ко мне.

КАТЯ

Я тоже на момент нашей встречи была в отношениях — у меня была девушка, с которой мы прожили несколько лет. Но у меня, кажется, история была попроще: когда я поняла, что влюбилась, все стало однозначно — есть Нина и никого, кроме Нины, быть не может. В феврале 2012 года мы начали жить вместе.

НИНА

Сейчас мы готовимся к свадьбе, которая будет в Аргентине в марте следующего года. Существует не так много стран, где нерезиденты могут заключать гей-браки: Штаты, Канада, Аргентина и, кажется, Уругвай. И как только мы поженимся, будем заводить детей.

КАТЯ

Мы не знаем, где и как это будет происходить. Хотелось бы, конечно, жить дома, здесь у нас родители, друзья, здесь все. Но учитывая степень идиотизма всего, что сейчас происходит, непонятно, сможем ли мы оставаться в России.

НИНА

Сейчас в одном городе какие-то родители пытаются отсудить у женщины ее детей под тем предлогом, что она лесбиянка и живет со своей подругой. Учитывая все это, я не хотела бы рожать в России. Мы думаем про Непал, Латинскую Америку или Штаты.

КАТЯ

Мы не хотим скрываться, и тут важно не только то, чего нам хочется, но и то, что будет лучше для ребенка. Я не кричу о своей ориентации, но коллеги на работе о ней знают, мы дружим с моим начальником в Фейсбуке, так что все открыто. Я работаю в большой международной компании. У меня не было ни открытых конфликтов из-за моего образа жизни, ни угрозы физической безопасности. Но всегда к этому можно добавить «пока». Наверное, придется ехать к «кровавому Госдепу», но не хотелось бы.

НИНА

В конечном итоге, план зависит еще и от отца, которого мы найдем, потому что мы бы хотели, чтобы отец участвовал в воспитании, общался с ребенком. Папа — это очень важный человек и для мальчика, и для девочки, от него ужасно много зависит. Сейчас у нас есть несколько вариантов в России и Америке. У нас с Катей уже достаточно крепкая семья, но я верю, что нам нужен настоящий отец, с которым мы придумаем гармоничный способ сосуществовать: чтобы была мама Катя, мама Нина, папа и много детей. Пара точно.

КАТЯ

Или по паре у каждой.

НИНА

Если думать про эмиграцию, то, наверное, это Штаты. Я часто там бываю и очень люблю Нью-Йорк, я знаю язык, так что пока это основной вариант. Главное, все решать постепенно, без оголтелости, спешки и без оглядки на то, как на это посмотрят другие. Этот брак — это не только официальный юридический статус, для меня важно чувствовать, что я все делаю правильно. Не в смысле — по чьим-то правилам, как в Советском Союзе, а в смысле — так, как мне лично кажется правильным. Мне 33 года, я много всего делала по разным чужим правилам, и сейчас мне хочется делать все только по тем, которые установим мы сами, мы вдвоем. Поэтому мне очень важно мнение Кати, я бесконечно ее уважаю, хотя мы не всегда понимаем друг друга. Для меня она просто загадка. С самого начала я прямо не понимала ее, казалось, что это совершенно удивительный, волшебный человек. И кажется до сих пор.