Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД - от оперуполномоченного до заместителя министра

Но займёмся нашим анализом и ещё раз напомним, что сам Андрианов приехал из Москвы вместе с Маленковым и 22 февраля 1949 года на пленуме Ленинградского обкома и горкома был избран первым секретарём вместо с треском снятого Попкова. Вместе с Андриановым в Ленинград прибыла заранее подобранная группа людей из Свердловска (где до войны и в военное время Андрианов был первым секретарём обкома партии), которые и заняли ключевые посты в партийных, советских и хозяйственных структурах. Начальником Ленинградского управления МГБ 21 апреля 1949 года был назначен Н.Д. Горлинский. После показного суда над антипартийной группой , проведенного в сентябре 1950 года в ленинградском Доме офицеров выездной сессией Верховной коллегии Верховного суда СССР, в городе на Неве началась безжалостная чистка, о которой мы уже упоминали ранее. «Сам Андрианов выискивал, как бухгалтер, негативную информацию в старых партийных протоколах и снимал с работы неугодных». Карающим мечом при раскручивании интересующего нас «ленинградского дела» являлись органы госбезопасности, возглавлявшиеся Гор-линским, который «имел немалый опыт» и «слыл крупным специалистом» по части замены кадров «путём арестов, высылок, увольнений и т. д.» [Л.4].

Как описано в книге В. Бережкова «Питерские прокураторы», 21 июля 1951 года Андрианов зачитал руководящему составу Управления МГБ СССР по Ленобласти закрытое письмо ЦК ВКП(б). В письме говорилось, что «старший следователь по особо важным делам следственного управления МГБ СССР Рюмин “сигнализировал ЦК о неблагополучном положении в МГБ СССР” вообще и в следствии, в частности, по вине бывшего министра этого министерства Абакумова (арестованного 12 июня и отстранённого от своей должности 4 июля 1952 года. — /О.Б.), по указанию которого происходила постоянная структурная перестройка, отвлекавшая чекистские кадры от основных задач, была ослаблена борьба с троцкистами, не на должном уровне находилась работа по сохранению гостайны».

Руководители подразделений управления, одобряя письмо ЦК партии, говорили о своих недостатках и намечали пути их исправления. Начальник УМГБ ЛО Горлинский в своём выступлении «акцентировал внимание на нарушениях ведения следствия, необоснованных арестах и освобождениях из-под стражи». Он призвал «обеспечить неукоснительное и точное выполнение органами МГБ законов и директив партии и советского правительства». После трёхдневного обсуждения документа было принято письмо с одобрением деятельности ЦК ВКП(б). Примечательно в этом письме то, что ни одним словом в нём не упоминалось о «ленинградском деле» [Л.4].

Ясно, что сам Горлинский, действовавший только что не по закону , а «по директивам партии и правительства», в достаточной мере дискредитировал себя в лице своих сотрудников и поэтому через месяц, 29 августа 1951 года, был освобождён от должности начальника УМГБ ЛО, а в декабре отправлен заместителем начальника Управления Волжского ИТЛ МВД. Вот тут на его место как раз и назначили не имевшего никакого отношения к ленинградским проблемам профессионала и типично военного человека генерал-лейтенанта береговой службы Н.Д. Ермолаева из далёкого Владивостока.

На данном этапе требовалось просто зализать раны , нанесённые проведенной чисткой. Вот и автор «Питерских прокураторов» с таким мнением согласен: «Если перед Горлин-ским стояла задача содействовать реализации “ленинградского дела”, то, вероятней всего, Ермолаеву было необходимо (поручено! — Ю.Б.) реформировать и укомплектовать оперативные отделы новыми руководителями взамен тех, кто убыл из Ленинграда не по своей воле. В его обязанности входило также обучение молодых кадров и наведение дисциплины и порядка во вновь создаваемом коллективе» [Л.4].

По мнению Бережкова, как начальник управления Ермолаев произвёл «некоторые профессиональные мероприятия, несомненно носившие положительный характер». Не вдаваясь в их подробности, можно сделать вывод, что чекистский ас всё-таки нормально за полтора года вошёл в курс дела в подчинённом ему ведомстве. Но Андрианов в своём письме почему-то не совсем верноинформировал Берию, сообщив о том, что «он только освоился». Но не будем отвлекаться, а для лучшего понимания вопроса приведём ещё одну пространную цитату из книги «Питерские прокураторы».

«В архиве Большого дома сохранилась стенограмма совещания руководящего состава управления, проведенного Ермолаевым 22 декабря 1952 года. Он сообщил, что работу управления проверяла комиссия обкома партии и признала её неудовлетворительной.Комиссия констатировала, что “не разоблачён ни один агент англо-американских разведок, работа ведётся старыми методами, дисциплина в управлении не на должном уровне, поэтому имеют место аморальные поступки, нерадивое отношение к работе”. Ермолаев, не приведя ни одного факта, подтверждающего или отрицающего выводы комиссии,призвал присутствующих на совещании учитывать выводы комиссии “в повседневной деятельности” и приказал “повысить требовательность к себе и подчинённым”. По его мнению, необходимо “совершенствовать работу с агентурным аппаратом”, ибо от правильной организации деятельности в этом направлении в конечном счёте зависит результативность. Каких-либо конкретных предложений по улучшению работы управления Ермолаев не высказал»[Л.4].