Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД - от оперуполномоченного до заместителя министра

И вот, уже 1 марта 1953 года, после отъезда всех гостей Хозяин отпустил охрану отдыхать, сказав, что больше никого вызывать не будет. Утром Сталин вставал обычно часов в одиннадцать, и в соответствии с заведенным порядком до того, как он сам позовёт обслугу, никто не имел права его беспокоить и входить в комнату. Но в тот день в обычное время Сталин никого к себе не позвал…

А дальше начинаются многочисленные, противоречащие друг другу подробности о том, «как товарищ Сталин умирал». Но мы доверимся рассказу человека, много лет занимавшегося обеспечением питанием всей советской элиты, который ставит под сомнение многочисленные истории. Г.Н. Коломейцев работал в Главном управлении охраны, возглавлявшемся Н.С. Власиком, и являлся сначала начальником особой кухни, обслуживавшей правительственные приёмы и кормившей всё высшее руководство, а потом стал начальником спецбазы, поставлявшей на эту самую кухню продукты. Вскоре после смерти Сталина Коломейцев побывал на даче вождя в Волынском. Опустевший дом показывал своему коллеге комендант этого объекта И.М. Орлов.

«Дача самая обыкновенная, — вспоминал Геннадий Николаевич, — ничего помпезного». Показал Орлов валенки, в которых Сталин любил гулять, тулуп, который он всегда одевал, самую простую шапку с длинными ушами. Но самое интересное Орлов поведал дальше:

«У Сталина был такой порядок: приезжает, чай попьёт, или там ещё что. И уходит к себе, закрывается. Всё! Без звонка, который в комнате имелся, никто к нему зайти не мог. Если кого-то нужно вызвать, он нажимал звонок. В ту ночь, когда он умер, ни звонка, ничего… Утро, время подъёма подходит: 10, 11… К этому часу Сталин обычно вставал, брился. Брился сам, парикмахера не было. Охрана забеспокоилась. Позвонили в наше Управление. Оттуда приехали. Когда вскрыли дверь, он лежал на полу около тахты, на которой спал. Он лежал уже мёртвый…»

Поражённый услышанным, Коломейцев переспросил:

«— То есть… вообще мёртвый?

— Мёртвый, — подтвердил Орлов.

— А все говорят, что несколько дней умирал…

— Нет-нет, он уже мёртвый был. Всё! Все эти разговоры и газетные сообщения — галиматья. Он уже мёртвый был… Всё!» [Л.42].

5 марта 1953 года, когда Сталин был ещё жив или уже нет, но во всяком случае был недееспособным, состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором официально были распределены важнейшие государственные посты. Председателем Совета Министров СССР утвердили Маленкова, после чего новый глава правительства назвал в числе своих заместителей Берию, Молотова, Булганина и Кагановича, а также внёс пакет других кадровых перемещений и назначений. Одним из основных преобразований явилось слияние министерств внутренних дел и государственной безопасности в единое ведомство — МВД, министром которого назначили Берию. Было решено объединить также значительное число других министерств, а Президиум ЦК КПСС сократить до 11 человек и 4 кандидатов, изгнав оттуда всех сталинских выдвиженцев. Булганин одновременно стал военным министром, Молотов — министром иностранных дел, а Ворошилова избрали председателем Президиума Верховного Совета СССР. Секретарю ЦК Хрущёву рекомендовано было сосредоточить внимание на партийной работе. Все члены правительства входили в состав Президиума ЦК, который должен был обеспечить коллегиальность руководства страной [Л.46].

Какова же была реакция на смерть главы Советского государства и Коммунистической партии Иосифа Виссарионовича Сталина?

Начнём с обслуги , в число которой фактически входил и мой будущий тесть — сотрудник 9-го управления МГБ майор Ф.В. Лебедев. Надо сказать, что на бытовом уровне люди, обслуживавшие Сталина, несмотря на определённую суровость и даже аскетичность заведенных на даче порядков, по-своему любили и уважали своего Хозяина. Мой тесть Лебедев вместе с упоминавшимся Коломейцевым отвечал за обеспечение продуктами высшего руководства партии, правительства и их семей. Федор Васильевич мог с точностью до грамма сказать, кто из наших правителей сколько пищи потреблял и какую еду предпочитал.

Сейчас много пишут о том, что Сталин устраивал на своей даче грандиозные пьянки, стараясь до одури накачать водкой своих соратников, чтобы развязать им языки и выведать у них сокровенные мысли. Федор Васильевич всегда отмечал чрезвычайную скромность быта Сталина и страшно возмущался тем широким разгулом, который после смерти вождя стали позволять себе некоторые его преемники. О злоупотреблении спиртными напитками на сталинской даче он никогда и ничего не говорил.