Иван Охлобыстин - Благословляю на праведный бой!

Нет форума, в котором бы некий «делегат» православного ресурса кого-то не проклял и не оскорбил. И причем лезут-то «делегаты» чаще в темы сомнительные, заведомо для православных христиан не подходящие. На сайтах любителей садоводов или филателистов их не встретишь. Грязь предпочитают, твари сварливые.

Безграмотные, психически нестабильные, агрессивные. Черти, да и только. Ведь как я раньше считал: православный христианин – явление доброе, всем своим существом людям родное. Скромное, до последней секунды уверенное в возможности спасения человека. В идеале – улыбчивое. Так нет же! Треш один, Dummi Burger нервно курит.

Что меня так завело!? Простенько: веду передачу в эфире Русской службы новостей, звонит взрослый человек, называет себя православным, ни к селу ни к городу декларирует цитату из Святого Евангелия и тут же радостно напоминает о справедливой, по его мнению, гибели Романа Трахтенберга. Роман не был ангелом, но жизнь священна. Да и откуда кому-либо знать о последних мгновениях жизни Романа!? Ведь, как я понимаю, именно за эти мгновения кое-кто был и канонизирован. Я тут же вспомнил, как присутствовал на отпевании Лены Майоровой, которая по ужасной глупости, на почве алкогольного отравления и многолетней депрессии, облилась маслом, подожгла себя и умерла от ожогов. Никогда не забуду счастливых глаз подбежавшей ко мне другой, недавно воцерковленной, актрисы и ее восторженного шепота: «А наш батюшка сказал, что за нее нельзя в церкви молиться, потому что она самоубийца».

И вспомнил, как один молодой и «тотально канонический» диакон совал мне в лицо желтую газетенку, в которой покойный Святейший Патриарх Алексий якобы участвовал в каком-то буддистском ритуале, чем попирал все догматические нормы. Я недалекому диакону тогда посоветовал провокационной газетенкой подтереться и больше интересоваться не тем, что другой плохого сделал, а что он сам хорошего сотворил. Много чего вспомнил, еще больше разозлился, то бишь обрел «подобающий любому православному блогеру» образ злобного гоблина и начал писать эту статью. Чуть было меня не сбило с толку выступление по радио отца Андрея Кураева, но тут же адский импульс подпитала реплика, пролаянная в эфире таким же как я гоблином, невесть в чем несогласного с известным православным публицистом. Злоба черной жижей булькала в моем сердце всю дорогу до самого дома, где я на свою беду включил компьютер и тут же наткнулся на статью сановитого еретика недоумка Диомида, обвиняющего здравствующего патриарха Кирилла в прямом сговоре с Антихристом по вопросу ИНН.

Боже, подумалось мне: как же мы выглядим в глазах обычных людей!? Слова доброго от нас не дождешься, спиной поворачиваться к нам опасно, а уж о присоединении по доброй воле к сатанинскому торжеству под православным лейблом и речи быть не может. И тут меня озарило: Так это не наши, наши так не могут, наши хорошие, я с нашими Богу молюсь, чтобы всем лучше было, а это духи злобы поднебесной, приличными телами овладевшие для подрывной работы. Эта мысль меня успокоила, и я вспомнил знакомого старца, человека истинно святой жизни, который на мой вопрос, много ли демонов по миру бродит, ответил: не суются они практически. Сами справляемся.

P.S.Так что, любезный читатель, если вам встретится в Сети заметка, после которой захочется руки помыть, не верьте, что ее написал православный, даже если он так подписался. Не наш это. Казачок засланный. После заметок, которые наши пишут, мир обнять хочется. Перекрестите экран монитора и скажите: «Изыди, сатана! Аминь».

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Людям, не следующим базовым требованиям канонической дисциплины христианина по бесчисленному количеству причин, весомость которых оценивать прилично лишь Господу, стоит уделить самое деликатное внимание, страшась притом отторгнуть их нежные души от шанса познания Истины грубостью личных доводов.

Однако с учетом неоднозначности общественного мнения относительно собственной фигуры дерзну предположить, что последнее чувство, которое я могу вызвать как пастырь – это страх. Что вынуждает меня по закону совести и пользуясь ситуацией внести определенную ясность в те или иные церковные определения, все чаще и чаще, к месту и нет, применяемые в партикулярной речи.

Вот, например: «соборность» никоим образом не подразумевает толпу хмурого, бородатого электората, обуянного неприятием чего-либо. Соборность суть согласие в отношении чего-либо всеми верующими людьми и, что самое главное, понимание необходимости подчинить, любви Христовой ради, частное мнение общественному. Относительно неоднозначности последнего в отношении меня я упоминал выше. Соборность – почти платоновский мир, где общее соединено с единичным, а космическое – с человеческим.