Ральф де Толедано - Шпионы, простофили и дипломаты

На Западном фронте немцы прорвали линию обороны союзников, но это уже не могло повернуть ход событий в пользу Германии. Повсюду в войсках царили усталость и замешательство. Американские войска, недавно вступившие в войну, поднимались в окопах, чтобы, преодолев нейтральную полосу, встретиться лицом к лицу с усталыми немцами, несшими на своих плечах всю тяжесть военных лет. Германский генеральный штаб рассчитывал на чудо, на компромиссы и, наконец, на почетную смерть. Немецкий народ надеялся на мир – и, похоже, на мир любой ценой. Войска же были охвачены революционной пропагандой, и бунты вспыхивали то здесь, то там.

В такой обстановке Зорге и предпринял свои первые левые действия: организовал молодежное социалистическое движение в Кельне, возглавил учебные группы, «изучавшие историю революционного движения и разницу между революционным и контрреволюционным движениями» и вербовал новых членов партии среди студентов и друзей.

И вновь судьба идет Зорге навстречу. В конце октября моряки германского ВМФ отказались выходить в море, чтобы принять бой с британским флотом, имея при этом мало шансов победить в нем. Адмирал фон Гиппер поспешно отменил планы на «смертельный поход» и приказал Третьей эскадре вернуться на родную базу в Кельн, надеясь, что увольнение на берег поможет успокоить матросов. Этот просчет и спустил курок немецкой революции. Моряки и рабочие братались, встретившись на берегу, митинги из Кельна распространились до Бремена и Гамбурга, где десятки тысяч людей маршировали по улицам, распевая революционные песни и провозглашая республику. Солдаты покидали казармы и присоединялись к шествиям. Красные флаги реяли над большинством военных кораблей. Мятеж все ширился, и 10 ноября Берлин уже был в руках рабочих и солдатских Советов. Германская империя рухнула.

С кельнского восстания началась карьера Зорге как революционного деятеля. Он занимался агитацией, выступая перед мятежными матросами, организовывал митинги, читал лекции по социализму и занимался оргработой в партии.

Его деятельность не осталась незамеченной, и он был приглашен на работу в Берлин, в штаб-квартиру Независимой социалистической партии. Город пребывал в хаосе. Социал-демократическое правительство Фридриха Эберта, поддерживаемое германским официальным корпусом и теми войсками, что остались верны своим командирам, постоянно подвергалось нападкам со стороны «Союза Спартака», возглавляемого Розой Люксембург и Карлом Либкнехтом, и нерешительной Независимой социалистической партией. В январе 1919 года марш вооруженных рабочих на Берлин был подавлен Эбертом и министром обороны Густавом Носке – как раз в тот момент, когда Зорге прибыл в столицу. Его задержали на вокзале и обыскали на предмет оружия, и, проведя в Берлине несколько дней, Зорге вернулся в Кельн.

Переехав в Гамбург, чтобы подготовиться к экзаменам на степень доктора в Гамбургском университете, Зорге с головой окунулся в революционную деятельность. К тому времени, когда «спартаковцы» и независимые социалисты слились с коммунистической партией, Зорге уже стал одним из активистов партии в Гамбургском регионе. Он выбрал для себя сферу партийной деятельности – оргработа и агитация. Произнесение же речей и парламентские интриги оставались прерогативой такого большого человека в партии, как Вильгельм Пик, которому предстояло стать советским гауляйтером Восточной Германии после окончания Второй мировой войны. ЦК поручил Зорге агитационную и учебную работу в Аахене, в зоне действия союзной оккупации. В качестве прикрытия этой деятельности он выбрал преподавательскую работу.

Преподаватель днем, вечерами он был занят пропагандой среди шахтеров, обучением коммунистических кадров и руководством местным отделением компартии. Пределы его влияния расширились до Кологуэ, где он посещал тайные митинги и помогал редактировать коммунистическую газету. Как представителя Рейнского региона, его консультировал ЦК компартии. Но пришло время, и двойная жизнь Зорге вышла наружу. Он был уволен с преподавательской должности в Аахене. В камере токийской тюрьмы Зорге писал:

«Посоветовавшись с партией, я решил усилить свою деятельность среди шахтеров и работать вместе с ними в Аахенском угольном регионе, чтобы заработать на жизнь. Я смог устроиться на работу на шахте близ Аахена в качестве подсобника, не обратив на себя внимания. Это была тяжелая жизнь, и я безмерно страдал от серьезных ранений, полученных мною на фронте, но ни разу не пожалел о своем решении. Опыт, который я приобрел, был столь же ценен, как и тот, что я приобрел на полях сражений, а моя новая профессия была очень важна для партии.