Василий Шатилов - А до Берлина было так далеко...

Выслали на главном направлении вперед 108-ю отдельную разведывательную роту. Вместе с ней ушел начальник разведывательного отделения майор В. И. Зорько. Была установлена связь с местными партизанами. Они проинформировали нас об оперативной обстановке.

Для нас важно было знать заранее, где противник организует оборону на промежуточном рубеже. А если действительно он будет безостановочно отходить на реку Великую, то нам надо одновременно с ним переправиться через реку и захватить плацдарм.

Отходя, фашистские войска подрывали мосты, минировали пути. Нашим частям приходилось расчищать завалы, строить дороги в обход. Трудно было бойцам в этом переходе, но особенно трудно было саперному батальону капитана В. И. Гончарова. Они шли впереди, слева и справа от колонн, зачастую по пояс в снегу в поисках мин.

В полосе наступления дивизии разградительные и восстановительные работы на маршрутах наступления вели также подразделения 2-го армейского инженерного батальона майора Н. А. Стасюка.

Добрая слава о действиях минеров и саперов этой инженерной части 1-й ударной армии шла по всему Северо-Западному фронту. Мне было известно, что командарм Г. П. Коротков использовал батальон майора Н. А. Стасюка в основном для инженерного обеспечения действий частей и соединений первого эшелона армии как в ходе наступательных, так и оборонительных боев южнее Старой Руссы и Рамушево.

Особенно отличился этот батальон в ходе наступательной операции по ликвидации демянской группировки врага, когда в считанные часы во время артиллерийской подготовки атаки в районе деревни Цемена через реку Корповка саперы построили три двухколейных моста для прохода наших танков. Многие саперы получили за это государственные награды, а командир батальона Н. А. Стасюк был удостоен ордена Красного Знамени.

Все это время нас беспокоило отсутствие информации о противнике, мы не знали, где находятся его части, что он собирается предпринять. Поэтому я требовал от командиров полков соблюдать осторожность и поддерживать постоянную боеготовность частей.

Колонны не всегда шли проселочными дорогами, иногда приходилось двигаться по лесным тропам, а то и просто по бездорожью.

Во второй половине дня 27 февраля дивизия остановилась на двухчасовой привал.

Наша оперативная группа расположилась в одном из пустых домов.

Вернулся майор Зорько и доложил:

— Захвачены пленные.

— Ведите. Допросим.

Молоденький лейтенант Новоселов, весь сияя, радостно доложил:

— Товарищ полковник, поймали в лесу одного офицера, а с ним фельдфебеля и рядового.

Я с удовольствием посмотрел на Новоселова: небольшого роста, широкие плечи, чистый, без морщинки, юношеский лоб, живые светло-карие глаза, нежный румянец заливает скулы; на вид ему лет двадцать, но какой же храбрец и умница!

Все пленные оказались из саперного батальона 5-й легкопехотной дивизии и выполняли задание по минированию дорог и подрыву мостов. Приказ они выполнили, но отойти к своим не успели.

О планах своего командования пленные мало знали.

Привал окончен. Снова идем вперед. К вечеру поднялась сильная пурга. Занесло дороги. Машины буксовали. Гужевой транспорт был не в состоянии обеспечить движение. Положение становилось критическим, но противника необходимо преследовать. На четвертые сутки прошли сто первый километр. Малые привалы сократили до восьми минут. За это время успевали лишь покурить. Большие привалы, на обед и ночлег, устраивали в населенных пунктах или в лесу.

Делали это таким образом: высланные квартирьеры встречали свои подразделения и разводили в назначенные места отдыха. В каждую избу размещали по 10–15 человек. Тесно, но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Хозяева встречали солдат-освободителей с огромной радостью. Стелили на полу солому, грели воду, чтобы можно было помыться и побриться, а иногда угощали молоком и яичками, там, где удалось спасти от оккупантов скот и птицу.

Наша оперативная группа прибыла в большое село Вышегород. На окраине нас встретил боец из комендантской роты и повел в отведенную избу. На крыльце уже ожидал хозяин дома. Нечасто мне приходилось видеть такого здоровяка. он был чуть выше среднего роста, плечист и крепко сложен. Черная густая борода закрывала почти все лицо. Из-под густых бровей смело смотрели черные глаза.

Из разговора с ним я узнал, что он командовал небольшим партизанским отрядом и только что вернулся домой.