Владимир Фетисов - Есть только миг… Необыкновенные приключения американца в Туркестане

– Четыре с половиной дня? – воскликнул офицер – Да вы выехали из Казалинска целых тринадцать дней тому назад.

– Это так, но ведь я четыре дня был в форте Перовском.

– В Перовском?

– Да, я выехал оттуда только четыре дня тому назад.

– Да разве вы шли не с хивинским посланником и это не ваш караван? – спросил офицер, указывая за спину Мак-Гахана.

Януарий оглянулся. С той стороны, откуда они только что приехали, медленно подходила длинная вереница верблюдов.

– Да кто же вы такой, наконец? Очевидно, вы не из этого каравана.

– Я американский корреспондент и пытаюсь догнать армию генерала Кауфмана.

– Что? Удивительнее этого я ничего в жизни не слыхивал. Ушам своим не верю. Надеюсь, что бумаги ваши в порядке, а пока слезайте-ка с лошади, вы, должно быть, чертовски устали.

Через несколько минут была разбита палатка, куда американец и был препровождён всё тем же офицером, который оказался капитаном Гизингом, комендантом крепости.

И как позднее напишет Мак-Гахан: «Во все короткое время моего с ним знакомства относился он ко мне с такою добротой и радушием которые трудно было бы когда-нибудь забыть».

После обеда и осмотра крепости, заложенной Великим Князем, Мак-Гахан отправился знакомиться с хивинским посланником, лагерь которого расположился за стенами форта. Караван Бей-Муртаза-Ходжа-Абасходжи состоял из тридцати верблюдов, перевозивших провиант и багаж. По среднеазиатским меркам посол считался весьма важной особой. Величие, впрочем, имело здесь и некоторый минус. Чтобы соответствовать статусу, он продвигался медленно, неспешным шагом, чтобы показать русскому генералу, что не слишком торопится начинать переговоры. Эта неспешность привела к тому, что он нагнал Кауфмана лишь через несколько дней после падения Хивы и вопрос о переговорах отпал сам собой.

В крепости никто ничего не знал ни о Кауфмане, ни о Казалинском отряде, вышедшим отсюда две недели назад и Мак-Гахан решил выехать на следующее утро и идти по следу Великого Князя. Комендант не возражал, только предупредил, что путь этот очень опасный, и посоветовал ехать за хивинским посланником, которого сопровождал конвой из 25-ти казаков. Но американец спешил, и к совету не прислушался.

Выехать рано утром не удалось. Гизинг настоял, чтобы американец позавтракал с ним. Только к полудню, пожав руки всем офицерам и получив от коменданта несколько рекомендательных писем Мак-Гахан продолжил своё путешествие.

Cразу за фортом началась самая опасная часть пустыни. Речки, ручьи, маленькие озёра, часто встречающиеся колодцы остались за спиной путешественников, но окружающий пейзаж всё ещё радовал глаз. Вокруг раскинулись небольшие возвышенности, покрытые роскошной темно-зелёной травой, напомнившие Януарию покровы американских долин. Но красота была обманчивой. Под холмами покрытыми изумрудной зеленью скрывался сыпучий песок, где обитали скорпионы, тарантулы, огромные ящерицы – вараны – достигающие до двух метров в длину, черепахи и змеи. Кое-где попадались гниющие трупы верблюдов. Горе путешественнику, заблудившемуся в этом песчаном океане – без проводника и без воды его ждёт мучительная смерть.

До первых колодцев Кизил-Как оставалось почти сто километров безводья, а у путешественников в запасе имелось лишь два турсука (кожаный мешок) воды на пять человек и восемь лошадей. Красное солнце медленно, точно нехотя, опускалось к закату и затем разом исчезло за горизонтом. Вечерние тени сгустились, пустыня погрузилась в ночной мрак, но вскоре осветилась бледным, неверным светом восходящей луны. Проехали мимо погружённых в тишину кибиток, тлевших костров и уснувших верблюдов хивинского посланника, который по-видимому давно здесь остановился. Устроился неподалёку на ночлег и отряд Мак-Гахана. Спали недолго, уже через три часа путь был продолжен. К полудню солнце, от которого некуда было спрятаться, достигло зенита, песок обжигал как раскалённая лава и лошади еле-еле плелись, понурив головы. Миражи озёр, появляющиеся вдали сводили путников с ума, и когда наконец к вечеру они подъехали к вожделенным колодцам, лишь в изнеможении бросились на ещё не остывший песок.

Вода – главное богатство в пустыне. В ней выживает только тот, кто знает дорогу к колодцам. Никому не ведомо кем и когда они были вырыты. В далёкие времена войска Тамерлана утоляли из них свою жажду. Прошли века, сменилось сотни поколений, а вода этих колодцев все также чиста и неисчерпаема.