Владимир Фетисов - Есть только миг… Необыкновенные приключения американца в Туркестане

– Потому что любила Азима.

– А где же он был?

– Он принадлежал к другому аулу. Она, видите ли, никогда не любила своего нареченного

жениха, а выходила за него единственно по приказанию отца.

– Чем же всё кончилось?

– А услыхал об этом Ярым Падишах (так называли К. П. фон Кауфмана), прислал казаков,

которые и захватили Сулука.

– Что же с ним сделали?

– Не знаю. Говорят, угнали так далеко что ему никогда назад не вернуться.

– А девушка умерла?

– Нет, выздоровела; а как вернулась на зимнюю стоянку, то свиделась со старым своим возлюбленным и вышла за него замуж.

– А старухи уже не вмешивались?

– Нет, боялись Ярым Падишаха.

Мак-Гахан позже поинтересовался у генерала Кауфмана было ли это на самом деле. И Константин Петрович подтвердил, добавив, что Сулук был сослан в Сибирь.

На следующее утро не без сожаления Януарий распрощался с хозяином и его хорошенькими сёстрами, оставив в подарок брату карманный нож, а девушкам по паре серег.

Здесь мы вновь дадим слово американскому путешественнику: «Я не могу здесь не заметить, что все время моего пребывания с киргизами оставило по себе самое приятное воспоминание. Они все, без исключения, были добры ко мне, гостеприимны и честны. Я провел среди них целый месяц, путешествовал с ними, ел с ними и спал в их кибитках; со мной все это время были деньги, лошади, оружие и вещи, которые могли прельщать их как богатая добыча. А между тем, я от них ничего кроме хорошего не видал; не только не пропало у меня во все время ни малейшей безделицы, но не раз случалось, что за мной скакал киргиз пять-шесть верст в вдогонку, чтобы возвратить что-нибудь мною забытое».

Через некоторое время, наполненная скудной жизнью степь, осталась за спиной. Начинался самый тяжёлый участок пути – безжизненные пески Кызыл-Кумов.

Караван в пустыне. Фотография из «Туркестанского альбома», часть этнографическая

Весь день путешественники продолжали ехать песчаными холмами, на которых почти не попадалось растительности. Не было видно и каких-либо следов людей и животных. Ворон, свивший себе гнездо на самой вершине оголенного дерева, был единственным представителем живых существ в этих местах.

Он встретил путников неприязненным хриплым карканьем, словно хотел предупредить о чём-то. Вероятно, о том, что отряд Мак-Гахана сбился с пути. Взглянув на компас Януарий понял, что они идут в обратную сторону от своей цели. Несколько часов последовавших за этим открытием оказались для путешественников самыми тяжелыми со времени вступления в пустыню. Они блуждали, не зная где искать дорогу, всё более и более теряя надежду. В довершение к этой неприятности, оказалось, что захватили с собой мало воды, и после дневного перехода по пустыне все изнемогали от жажды.

Вот как вспоминает этот эпизод Мак-Гахан: «Горло мне жгло как огнем, голова горела, воспаленные глаза блуждали по сторонам. Я серьёзно стал бояться, чтоб у меня не сделалось воспаление в мозгу. На целые мили кругом пустыня была покрыта сухим песком. Если не найдем дороги, то неизвестно, когда придется напасть на колодезь, а перспектива пробыть еще сутки или даже хоть одну ночь без воды сводила меня с ума». Наконец, когда солнце уже почти зашло за горизонт дорога была найдена. Она шла от Казалинска на Иркибай, и именно этим путём прошёл отряд Великого Князя. К счастью, было найдено и мелкое озеро, больше похожее на мутную лужу. Вода была с изрядной примесью грязи, но всё же это была вода.

Заночевали тут же, рядом с водоёмом, но уже в три часа утра поднялись, чтобы выехать по прохладе.

Через несколько часов увидели вдали двух человек. Слава богу, это оказались русские солдаты. Форт был неподалеку. Путники пришпорили коней и выехав из зарослей саксаула увидели земляной вал, перед которым собралась группа солдат и офицеров, наблюдающих за приближением маленького отряда.

Укрепление Благовещенск (Иркибай). Художник Г. Бролинг. Журнал «Всемирная иллюстрация».

СПб, 1873

– Что вас так долго задержало? – был первый вопрос, который задал Мак-Гахану один из офицеров.

– Да я, кажется, недолго ехал – отвечал удивлённый американец – всего четыре с половиной дня.