Сергей Кремлев - Берия. Лучший менеджер XX века

Вместе с ними и остальными руководящими работниками об’екта обсудите данный вопрос, разработайте и проведите в жизнь систему дополнительных мер, обеспечивающих предупреждение аварий, пересмотрите списки лиц, имеющих пропуска в особорежимные об’екты КБ-11, и наведите должный порядок на об’екте, исключающий повторение подобных аварий.

О принятых мерах доложите.

Л. Берия

16 мая 1953 г.»

Этот документ, опубликованный в книге 7-й тома II «Документов советского Атомного проекта», характеризует стиль и личность именно Берии, а не какого-то сотрудника его аппарата, готовившего проект письма. Дело в том, что на обороте архивного экземпляра имеется помета машинописью: «Стенограмма. Четыре экз. разосланы тт. Александрову А.С., Ванникову Б.Л., Завенягину А. П. и Клочкову И.М. 5-й экз. в деле. Голованова, Коржев».

То есть письмо полностью продиктовано Лаврентием Павловичем, и оно – хотя это и деловая «бумага» – продиктовано в высоком смысле справедливым и гуманным человеком. И не просто хорошим человеком, а выдающимся государственным деятелем редкого таланта, умеющим видеть и «деревья», и «лес за деревьями»… Но это же письмо можно приводить и в учебниках по управлению – как образец.

Первый абзац вводит в суть вопроса. Второй и третий – краткое и точное изложение аварий. Четвертый и пятый – краткий и точный анализ причин аварий.

Затем следует развитие анализа и умное, неканцелярское обращение к чувству ответственности и профессионализма с перечислением тех конкретных руководителей, которых надо с документом ознакомить.

В заключение – деловые рекомендации и указания по исключению ЧП в дальнейшем.

Последняя фраза ставит необходимую организационную точку.

Общий тон – строгий, но не уничижительный. И никаких разносов, никакой «лагерной пыли». Потому что «стирать в пыль» – не его стиль.

ЧЕРЕЗ сорок дней автора этого письма арестуют. И жизнь Державы пойдет дальше без него.

Пройдет полвека, и в Москве, уже не в отвратительно лживых «стихах» Вегина, а в действительности, старые и молодые «жеребчики» будут выбирать себе на потребу красивых восемнадцатилетних русских девчонок. Выбирать и впрямь как в ювелирном отделе – и живьем, и по роскошно иллюстрированным каталогам «живого товара».

Однако это вегиных не возмутит.

Потому что вегины этого и хотели.

Книга прокурора Сухомлинова начинается так: «Сколько раз мы слышим, да и сами произносим «упаси бог»… предупреждая собеседника о том, чтобы он не заподозрил нас в каком-то неблаговидном деле. Так вот, я тоже хочу сказать «не приведи господь», чтобы кто-то подумал, что я взялся за перо, дабы оправдать, обелить, реабилитировать, попросту говоря, отмыть от людской крови Лаврентия Берия…»

Я свою книгу заканчиваю. И сейчас, зная о Берии неизмеримо больше, чем знал о нем полгода назад, могу сказать, что взялся за перо прежде всего для того, чтобы понять – каким человеком был Берия. То, что он обладал талантом прекрасного, крупнейшего организатора, я, тридцать лет проработав в оружейном деле, знал давно. Но обладал ли он и талантом человека?

Так вот, сейчас, зная намного больше, чем знал, я заявляю, что написал эту книгу, дабы оправдать, обелить, реабилитировать и, попросту говоря, отмыть Лаврентия Павловича от залившей его грязи.

В мае 2000 года Главный военный прокурор генерал-полковник юстиции Демин обратился в Военную Коллегию Верховного Суда РФ с просьбой «признать Берия Лаврентия Павловича, Меркулова Всеволода Николаевича, Деканозова Владимира Георгиевича, Кобулова Богдана Захарьевича, Гоглидзе Сергея Арсеньевича, Мешика Павла Яковлевича и Влодзимирского Льва Емельяновича не подлежащими реабилитации».

Не говоря уже о прочем, Главная Военная прокуратура РФ продемонстрировала в этой официальной просьбе удивительное незнание истории. В своем заключении, оглашенном 29 мая 2000 года на судебном заседании Военной коллегии Верховного Суда РФ, ГВП утверждала, что Берия и его соратники, осужденные в 1953 году, «…грубо попирая Конституцию Закавказской Федерации и основной Закон союзного государства – Конституцию СССР и другие законы, создали преступный механизм незаконных массовых репрессий с целью захвата власти…».

В 2000 году, после «художеств» Горбачева и Ельцина в 1991 и 1993 годах, обвинение в планах «захвата власти» выглядело анекдотически и даже, с учетом ссылки на Конституцию СССР, издевательски. Но суть даже не в этом, а в том, что ГВП РФ инкриминировала Берии и другим создание «преступного механизма незаконных массовых репрессий» в 1937–1938 годах , ссылаясь на Конституцию Закавказской Федерации, прекратившей свое существование 5 декабря 1936 года — после принятия новой Конституции СССР.