Лариса Черкашина - Живой Пушкин. Повседневная жизнь великого поэта

И наконец, краса русского стола – блины! Особо жаловал поэт крупитчатые розовые со свёклой, да и гречневые не обходил своим благосклонным вниманием.

«– А блинков? – сказала хозяйка.

В ответ на это Чичиков свернул три блина вместе и, обмакнувши их в растопленном масле, отправил в рот, а губы и руки вытер салфеткой…»

Блины пеклись иногда с луком и яйцами. Любимы были блины с припёком, когда испечённый блин, не снимая со сковороды, намазывали творогом с яйцами и слегка припекали.

Славная цыганка Таня вспоминала, как однажды Пушкин заехал к ней на Масленицу: «Дядя побежал, всё в минуту спроворил, принёс блинов, бутылку. Сбежались подруги, – и стал нас Пушкин потчевать: на лежанке сидит, на коленях тарелка с блинами, – смешной такой, ест да похваливает: “Нигде, говорит, таких вкусных блинов не едал!”, шампанское разливает по стаканам…»

Будучи в деревне, Пушкин еде придавал и вовсе малое значение. Особенно когда приходило божественное вдохновение.

«Просыпаюсь в 7 часов, пью кофей и лежу до 3 часов… Недавно расписался и уже написал пропасть, – пишет он супруге из Болдина, – в 3 часа сажусь верхом, в 5 ванну и потом обедаю картофелем да гречневой кашей. До 9 часов – читаю. Вот тебе мой день, и все на одно лицо».

Как удачно имя героини поэмы, что явилась на свет чудотворной Болдинской осенью, рифмуется с любимой… кашей!

А это письмо жене уже из Михайловского: «Ем я печёный картофель, как маймист (петербургское прозвище финнов – Л.Ч .), и яйца всмятку, как Людовик VIII. Вот мой обед».

Красавице Анне Керн помнилось, как счастлива была Надежда Осиповна, исполненная материнской гордости, встречая Александра в своём доме: «Она заманивала его к обеду печёным картофелем, до которого Пушкин был большой охотник».

Не случайно, описывая пристрастия Чарского, героя «Египетских ночей», Пушкин не преминул упомянуть любимый им картофель: «Он прикидывался то страстным охотником до лошадей, то отчаянным игроком, то самым тонким гастрономом; хотя никак не мог различить горской породы от арабской, никогда не помнил козырей и втайне предпочитал печёный картофель всевозможным изобретениям французской кухни».

Известный гастроном, приятель Пушкина, да и сам поэт – Владимир Филимонов – не без остроумия замечал: «Наука, поучающая человека обедать, в уровень с его достоинством и достоинством его века, стоит по крайней мере тех наук, которые мешают ему обедать». Ему принадлежат и следующие «возвышенные» строки:

«Идеал обеда» – обыденность, возведённая в философскую категорию! Однако и обеденный культ претерпевал изменения. Так, сельские жители и обыватели уездных городков обедали обычно раньше, чем столичные. Мода на поздние обеды пришла в Россию из Европы и объяснялась она прозаически – аристократам не должно рано просыпаться! Да и пушкинский Онегин спешит обедать к Талону, когда на Петербург уже спустилась ночная тьма. «К чему брегет?» – словно вступал в спор со столичными денди Александр Сергеевич:

Знал ли Пушкин, что во времена его детства время обеда определял для своих подданных сам император?! Княгиня Екатерина Дашкова поведала, а её гостья, ирландка Марта Вильмот, записала: «Он (Павел I) издал указ, предписывающий всем обедать в час дня, потому что он обедает в это время. Все оказывали повиновение, и это вызывало его неудовольствие, он старался отыскать какую-нибудь жертву, и погоня за ней доставляла ему радость охоты! При появлении царя улицы пустели, от него бежали, как от тигра».

Странно, – то царское предписание строго соблюдалось в Лицее, когда уже о причудах Павла редко вспоминали. Обедали воспитанники ровно в час дня! Обед состоял из трёх блюд, в праздники полагалось четыре. «Кушанье было хорошо, – замечал Иван Пущин, – но это не мешало нам иногда бросать пирожки Золотарёву в бакенбарды». За обедом лицеистам «давали по полустакану портера», однако, затем портер, традиционное английское пиво, благоразумно заменили русским квасом.

При Николае I, августейшем сыне тирана-императора, времена разительно изменились. Знаменитая кавалерист-девица Надежда Дурова не забыла, как летом 1836 года Пушкин пригласил её отобедать у него на даче и какой меж ними состоялся диалог: