Дженнифер Бернс - Айн Рэнд. Эгоизм для победителей

Она также начала реагировать на призыв Ницше к новой естественной этике, которая превзойдёт христианство. Она полагала, что ключ к оригинальности будет крыться исключительно в центральной позиции человека. «Является ли этика непременно и по своей сути социальной концепцией? – писала она в своём журнале. – Были ли описаны этические системы, основой которых главным образом являлся индивид? Можно ли это сделать?» Закончила запись она ницшеанской мыслью: «Если люди – высшие из животных, не является ли человек следующим шагом?» Неуверенно, медленно Рэнд вырисовывала основу для своих дальнейших размышлений [51] Там же, 69, 70. .

Тем временем её карьера драматурга начала набирать обороты. Отказ от предложения Вудса был смелым ходом, из-за которого он заинтересовался «Ночью 16 января» только больше. После успешной постановки пьесы в местном голливудском театре Вудс предпринял ещё одну попытку. На этот раз он согласился немного уступить в контракте и дать Рэнд больше влиятельности. Он также потребовал, чтобы Рэнд немедленно перебралась в Нью-Йорк, чтобы помочь с постановкой пьесы. Отбросив все опасения, Рэнд приняла новое предложение Вудса. Переехать в Нью-Йорк она была более чем рада. Голливуд никогда не был ей особо по душе, а вот пара дней, проведённых в Нью-Йорке, надолго остались в её памяти. В Калифорнии О’Конноров едва ли что-то могло удержать, раз актёрская карьера Фрэнка, затрещав по швам, подошла к своему концу. В ноябре 1934 г. они запаковали то немногое количество вещей, что у них было, и отправились в долгий путь до Нью-Йорка.

К моменту их приезда у молодой пары почти что не осталось средств к существованию. Сбережения Рэнд ушли на возможность заниматься писательской деятельностью как основным занятием, а последние деньги она потратила на переезд. Вудс не мог найти спонсора показа пьесы, а потому в обозримом будущем Рэнд могла получать лишь минимальную месячную оплату. Маленькая комната с мебелью – это было всё, что можно было себе позволить. Они заняли денег у нескольких друзей, а брат Фрэнка Ник, холостяк, стал часто захаживать к ним на ужин и помогать с оплатой расходов.

Как и в Голливуде, в люди они выходили редко. Рэнд ненавидела болтать и часто на общественных мероприятиях сидела молча. На вечеринках Фрэнк незаметно передавал ей записки, в которых предлагал темы для разговоров и собеседников [52] Доки Вулф, Устная история, ARP. . Оживлялась она только, если разговор переходил в то русло, где она могла поддержать спор. Любое упоминание религии, морали или этики превращало её из тихони в яростную тигрицу, готовую напасть на любого, кто к ней подойдёт. Ни то ни другое не слишком подходило для приятной компании. Но Ник О’Коннор, которому нравились умные разговоры, любил проводить время с Рэнд. Помимо Ника в этот круг входили Альберт Маннхеймер, молодой социалист, с кем Рэнд любила спорить, а также несколько русских, с которыми Рэнд познакомилась благодаря семейным связям. Мими Суттон, племянница Рэнд, тоже была частой гостьей в её доме. В общем и целом, впрочем, Рэнд довольствовалась вниманием немногих близких друзей. Она и Фрэнк, или «Пушинка» и «Мой уютный», как они теперь называли друг друга, сблизились ещё больше. Фрэнк, никогда и не претендовавший на звание интеллектуала, развивал в себе сдержанное чувство юмора, что Рэнд считала уморительным. Будучи серьёзной и собранной в профессиональной жизни, она рядом с Фрэнком могла дурачиться и вести себя как девочка. В семью пришло пополнение: длинношёрстный персидский кот по кличке Тарталлия.

В ожидании выхода пьесы Рэнд начала думать о том, чтобы выпустить свой роман, который она завершила год назад. «Мы, живые» – самая автобиографичная работа Рэнд из всех. Его действие происходило в хорошо знакомой ей обстановке – мире культурной интеллигенции России, потерявшей в ходе революции почти всё. В романе рассказывается о судьбе двух буржуазных семей, Аргуновых и Дунаевых, что, как и Розенбаумы, лишились своего высокого положения в обществе и оказались в нищете. Главные герои – Кира, Лео и Андрей, три молодых человека, борющихся с несправедливостью и жестокостью советского режима. Сам Петроград играет в романе ощутимую роль. Элегантным и тоскливым тоном Рэнд рассказывала о его улицах и памятниках с выразительной детальностью.

Антикоммунистический настрой Рэнд вплетён в каждую сцену романа и его общую структуру. Кира, героиня произведения, независимая и полная решимости карьеристка, насмехающаяся над общественным строем, делит квартиру со своим возлюбленным Лео, сыном известного генерала, казнённого за контрреволюционную деятельность. Из-за их бывшей классовой принадлежности Лео и Киру отчисляют из университета, и они не могут найти работу, потому что не состоят в Коммунистической партии. Когда Лео заболевает туберкулёзом, ему отказывают в лечении по той же причине. «Почему ради Союза Советских Социалистических Республик одному аристократу не умереть бы?» [53] Rand, We the Living, 216. – спрашивает Киру одно из официальных лиц. В отчаянии Кира начинает тайный роман с Андреем, сексуальным коммунистом, обладающим связями с тайной полицией. Андрей отдаёт свою зарплату Кире, которая использует её, чтобы оплачивать лечение Лео в санатории.