Сергей Салтыков - Три родины

Наши отношения и без этого ЧП были сложными и крайне эмоциональными. Помогая мне, он больше всего боялся, что я, втайне от него, оформлю эту помощь в виде официального негласного сотрудничества. Такая возможность с недавних пор теоретически существовала. Новые приказы и наставления по агентурной работе позволяли регистрировать и использовать негласных помощников не только без их письменного согласия на такое сотрудничество, а даже-без устного их уведомления о такой регистрации. В нашем дуэте Сан Саныч по праву считал себя главным, более опытным и правильным. Уступать место ведущего более молодому и неопытному в жизни другу, было ниже его достоинства. Однако, существовала еще одна, не менее важная причина. Он был младшим из трех братьев в семье. А в семье, как говорится, не без урода. Но уродом был не Сан Саныч. Он, несмотря на трудное детство в сельской глубинке, смог удержаться на скользкой дорожке, «выбиться в люди», и как старший Вовка стать образованным и уважаемым врачом. Тот пошел по линии стоматологии, и уже длительное время руководил одной из ведущих городских клиник. Средний, Иван, о котором мой друг долго молчал, оказался «вором в законе». О нем у меня не было никакой информации в связи с длительным проживанием на Дальнем Востоке и упорным молчанием самого Сан Саныча. Единственным доказательством служил кошмарный серебряный перстень с черепом и свастикой, который он упрямо не снимал с пальца, игнорируя постоянные протесты и издевки со стороны жены, друзей и коллег. Не знаю, насколько сильно отразилось на формировании характера и становлении личности Сан Саныча влияние среднего брата, но своеобразность и неординарность этого характера ощущало на себе все его окружение – от семьи и друзей, до пациентов, коллег и начальников по работе. Со всеми он вел себя одинаково независимо, делово, но неформально. Даже старые и авторитетные наркоманы вели себя в отделении тихо и послушно, а буйная неуправляемая молодежь после первой же зуботычины или подзатыльника, сразу же понимала, кто в доме хозяин. Он никогда не использовал широкие возможности лечения специфического контингента для личного обогащения, не цеплялся за занимаемые должности. Дойдя по карьерной лестнице до зама главврача по лечебной работе облнаркодиспансера, потом снова вернулся на должность обычного, рядового нарколога. Не только наркоманы и их родственники, но и коллеги, и чиновники от медицины, считали его лучшим профессионалом в своем деле. Лишь наши жены, со страхом и ревностью относясь к нашей многолетней дружбе, придерживались противоположного мнения. И его Анна, и моя Люба, из всех совпадений наших характеров признавали лишь повышенную тягу к спиртному. Всегда считали нас обоих бессеребренниками и неудачниками. Они наотрез отказывались понимать и признавать тот факт, что для некоторых мужиков, сам процесс оказания помощи людям, преодоление опасных рисков и трудностей на этом пути, был намного желаннее и дороже материального вознаграждения за результаты. А рисков и трудностей с избытком хватало каждый день. Принимая совместные решения, мы зачастую, не имели возможности гарантировать благоприятный и безопасный результат их исполнения. Несколько месяцев назад, как последнюю и отчаянную попытку спасения погибающего, мы с ним организовали и провели тайную операцию по анонимному стационарному лечению в облнаркодиспансере действующего сотрудника милиции.

Игорь Кузнецов, кандидат в мастера спорта по боксу, веселый и симпатичный парень, шел со мной бок о бок по тернистой милицейской дороге уже больше десяти лет. Мы оба пришли в уголовный розыск через оперотряд, вместе прошли районное звено, и теперь он был моим подчиненным в отделе по борьбе с бандитизмом УБОП. Я считал его не просто воспитанником и коллегой, но и своим другом. Он имел хорошие результаты, особенно по линии незаконного оборота оружия. В прошлом году, при задержании сбытчика американского пистолета-пулемета «Томпсон», без преувеличения, показал пример истинного героизма и самопожертвования. Задержание проводилось с подачи наших коллег из СБУ, было спешным, плохо спланированным и неподготовленным. Операм пришлось импровизировать и принимать рискованные решения на месте, без согласования с руководством. Когда, в критический момент, продавец почувствовал «подставу» и задержание пошло не по разработанному плану, мастеру спорта по гребле, Славе Шупте, пришлось вложить в удар всю мощь стокилограммового тела. Для обычного, нормального человека такой удар, запросто, мог оказаться смертельным. Только не для тренированного спецназовца, которым оказался продавец оружия. Еще в падении, он выхватил из кармана боевую гранату, намереваясь взорвать оперов вместе с покупателем. Подоспевший на подмогу «Кузя», вместе со Славой, уже борясь на земле, пытались заломать сопротивляющемуся силачу руки и не позволить выдернуть из запала кольцо. Когда граната оказалась на земле, в пылу схватки уже не было никакой возможности разобрать, упала она с чекой, или без нее. Игорь просто накрыл ее своим телом. Взрыва не последовало, бандит был задержан. Когда его оформляли в ИВС, дежурный наряд со страхом и изумлением, рассматривая накачанного атлета, на полном серьезе сделал нам замечание-комплимент: «Где вы берете таких монстров? Мы вынуждены постоянно усиливать смены при поступлении ваших клиентов!» Когда задержанный, то ли бахвалясь, то ли пугая наряд, без видимого напряжения, легко разорвал наручники, все примолкли, понимая, что в прозвучавшей шутке есть только доля шутки.