Александр Жимоедов - Спецпереселенцы Тюменской области. От гонений царской России до становления красного террора. 1709 – 1991 (от Петра I до Горбачёва)

Была весенняя ярмарка в Смолиной – там брали плуг, топоры и др.

И, наконец, зимняя ярмарка. Отец ездил куда-то на север, привёз свежемороженой и солёной дорогой рыбы. Я такую видел впервые, у нас ловился только карась.

На всех ярмарках очень много было крестьян со своей продукцией. Кустарей с поделками, нэпманов с товарами всевозможными. Госторговля в основном располагалась в постоянных магазинах, в те времена на ярмарках крестьянин покупал всё, что ему требовалось.

На ярмарках можно было увидеть уличных скоморохов-клоунов, циркачей, борцов, которые устраивали состязания, гонки на лошадях, на разных животных и прочие увеселительные мероприятия. Там было весело, шумно, именно на ярмарке можно было узнать все новости по региону и даже по стране.

НЭП в те времена привёл в движение, оживил экономическую жизнь деревенского жителя. Крестьяне способные, трудолюбивые быстро превращались в зажиточных (в дальнейшем их стали называть «кулаками»). Они могли вести домашнее хозяйство более продуктивно, обеспечивать себя, государство и продавать горожанам продукты своего труда. Так были организованы союзы: молочный, мясной на уровне района, области и даже российской республики с выходом на международный рынок. За рубежом славилось русское животное масло.

В 1924 году 25 января родился Ермил. В это время была ещё жива бабушка Прасковья – она нас, меня и Ермишу нянчила, водилась с нами, а ещё управлялась по дому, хлеб стряпала, доила коров. Пока мама была на работе, дом оставался под наблюдением бабушки.

Когда Ермил начал ходить, я стал его основной нянькой. Он тащился за мной всюду. Мне часто его хотелось оставить, убежать от него, поиграть с друзьями, но он тут же верещал по-дикому, мне приходилось возвращаться к нему, мои обязанности были велики: надо было смотреть за братом, за гусями, индюками, а главное – за их цыплятами, встречать коров, овец, пасти свиней, и прочие дела, и обязанности были на мне. Играть с друзьями приходилось только по воскресеньям.

Когда мне минуло 7 лет, я стал уже настоящим работником, помощником отцу во всех его делах и заботах: весной боронил, не слезая с лошади, на заднице часто были мозоли, хотя на седло подкладывалась пуховая подушка. Надо было разборонить пласт после пахоты для посева, когда зерно разброшено на пашню, его надо заделать так, чтобы не было видно, а то склюют птицы. Вот и борони, пока последнее зёрнышко спрячется в землю.

Часто приходилось засыпать на лошади и падать с неё. Лошадь была умница, если я спал, она сама на краю заворачивалась и снова шла по полю рядом со следом. Или, бывало, проснёшься: лошадь пасётся на меже, кормится, если отец тоже уснёт, что бывало очень редко.

Хорошее дело было на сенокосе – здесь научился косить, не один раз резал литовкой руки, пальцы. Я грёб сено, возил копны. С сенокоса домой не ездили, спали на покосе в балаганах или в палатках, только проливной затяжной дождь или ненастье выгоняли с покоса. Сено метали только в скирду, стогов, копён не делали.

Уборка хлеба была тяжёлой работой. Пшеницу, рожь, ячмень, другие культуры жали серпом, косил отец литовкой с граблями, выкашивал до 1 га. Весь урожай вязали в снопы и ставили в кучи, суслоны, после просушки свозили на гумно, складывали в скирды. Когда весь урожай был свезён на гумно, объединялись по нескольку семей и производили обмолот по очереди. Молотили с раннего утра и до поздней ночи, пока не выгонит темнота. По окончании молотьбы с тока всё зерно увозили домой, солому уметывали, мякину заворашивали буртом и закрывали сол. Так продолжалось, пока не измолотят урожай у всех объединившихся для обмолота.

Закончив заготовку зерновых, приступали к уборке поздних овощей и картошки, также поздних ягод: клюквы, калины, рябины, брусники и др.

К зиме готовились загодя в свободное время от основных работ. Закончив уборочную, мы старались успеть до снега капитально проверить дворы и устранить недоделки. Скотину и птиц загоняли во дворы, под навесы, запасали корм на распутицу. Наступление зимы для крестьянина не было неожиданностью, всё было предусмотрено и загодя подготовлено.

С наступлением зимы, выпадением снега для крестьянина наступало время более лёгкой работы. Можно было отдохнуть, порой даже целыми днями, когда запуржит-заметёт. Но это не освобождало от повседневных трудов: кормления, поения скота и птиц, обязанностей по двору и дому. Но это всё-таки было только частью больших летних работ.