Иван Демьян - Погнали! Откровенное и захватывающее путешествие по дорогам молодости

Но прежде, чем мы врезались, крыша дома начала трещать, как кострище, и могущественный ветер увлек ее за собой в зловещее небо. Темная, беспросветная буря проглотила кровлю и в конце показательно рыгнула. В ужасе я зажмурился, приготовился к столкновению и…

Последнее, что влетело в мое ухо, это слово «живите».

– А-А-А-А-А!

– Ванек, Ванек, очнись. Слышишь?

Кто-то с силой ухватил меня за плечо. Я открыл глаза. Толян сидел на кровати.

– Похоже, тебе приснился кошмар. Орешь как свинья резаная.

Я поднял голову вверх и произнес:

– Крыша на месте.

– Крыша дома-то на месте, а вот на месте ли твоя? Вопрос.

– Ты не представляешь, что мне приснилось. Какой-то седой мужик катал меня на огромной машине, а после отцовский дом разнесло в щепки. Словами не передать, как больно было смотреть на это.

– Ну а ты-то не пострадал? – Толик подошел к окну, на то же самое место, где я увидел облик колдуна.

– Нет. Голос, перед пробуждением, донес: «Живите». К чему бы это?

– Значит, будем жить.

– А что, если это сигнал?

– Какой?

– Может, осторожнее надо быть?

Толик поправил трусы и торжественно заявил:

– Я на тот свет не собираюсь, мне до того света дела нет!

Больше ничего странного мне не являлось. Еще несколько дней я размышлял о странном сне, но вскоре благополучно его позабыл. Подумаешь, ночной кошмар. Кому не снились кошмары? Даже животным снятся сны.

Лето продолжалось, и продолжалось беспечально. Когда пришла пора возвращаться в училище, Тегно взял мамины руки и горячо расцеловал. Летние каникулы в Новых Аненах переросли в традицию.

В мае 1987-го мы с Толей получили дипломы. И оба остались в Северодонецке. Еще во время учебы я подрабатывал на заводе СПО «Азот» и как практикант получал 300 рублей. Толику до последнего дня студенчества предоставлялось пособие – чуть больше ста рублей. Наши повестки в армию пришлись на осень и, пока суд да дело, я перетащил друга на завод. Грядущее лето обещало новые приключения. Башни срывало от мысли, что, пока сверстники будут примерять кирзовые сапоги, двух друзей ждут путешествия, солнце и море. Казалось бы, что может быть прекраснее?

Оказалось, может! Через знакомых я нахожу мотоцикл «Чезет», переделанный в кросс. Изумрудный цвет, завышенная сидушка и на баке написано: Boieng! Чехословацкий мотор отдавали всего за 600 рублей. Кое-какие сбережения у меня имелись, но на мотик не хватало. Тогда Тегно неожиданно заговорил о родственнике, о котором прежде не вспоминал:

– Знаешь, братка, а ведь у меня есть дед родной, в Ворошиловграде живет. Может, у него денег попросить?

– А это удобно?

– Спрашиваешь! – Толик обиженно фыркнул. – Я всю жизнь рос без семьи, от него только подачки видел. Как думаешь, кому должно быть неудобно?

Через три часа мы уже стояли на пороге полковника авиации в отставке Василия Тегно.

– Дед, открывай! – Мой друг пребывал в хорошем расположении духа. – Это я, твой внучок. Толика помнишь? Я сын Марины, дочери твоей непутевой.

Наконец, дверь распахнулась. Перед нами предстал обычный старик с необычным выражением лица. А выражало оно знакомое всякому человеку чувство печали.

– Как живешь, сынок? – спросил дед. – Выглядишь замечательно, спортом каким-то занимаешься?

– Живу отлично. Мне нужны деньги. Понятно?

Тогда я впервые столкнулся с темной стороной товарища. Кто бы мог подумать, что парень способен на жесткое, беспощадное слово. Он не церемонился, не просил – требовал.

– А сколько тебе нужно? – Не дождавшись ответа, полковник отправился на кухню и вернулся оттуда с железной банкой из-под сахара.

– Триста рублей, дед.

– Триста значит триста.

Старик погрустнел окончательно. Наблюдать за тем, как он откупается от внука, было противно. Не знаю, по каким причинам этот человек не смог забрать сироту в свой благоустроенный дом, но, кажется, собственной совести он заплатил сполна.

Управлять мотоциклом ни я, ни Тегно не умели, но кого когда это останавливало? Первая попытка проехать хоть сто метров обернулась двойным сальто с болезненным приземлением на пятую точку. Из-за чертова притяжения я потом месяц не мог сидеть. Зато набитые шишки заставили нас приобрести новенькие шлемы.

Откровенно говоря, «Чезет» покупался главным образом для прогулок с девчонками. Мы с Толей даже заключили договор об очередности свиданий. Первую попутчицу я нашел на выезде из города. Вечерами автобусы ездили, плюя на расписание, и загулявшиеся девчонки часто околачивались на остановках, ожидая не пойми чего. Длинноволосая худышка с излишне пухлыми, точно покусанными пчелами, губами, побудила меня остановиться и спросить: