Марина Бойкова-Гальяни - Пошли мама с папой за грибами… (Анатолий Вехотко). Воспоминания вдовы режиссёра

И вот, наконец, Большая Вишера. Далековато? Возможно. От станции идём с Толей и семенящей пожилой женщиной, сворачиваем на длинную прямую:

– Это КДО, – поясняет старушка.

– Как? – переспрашивает муж. Я пожимаю плечами.

– Улица 50 лет первого КДО – Комсомольского Добровольческого Отряда.

– Далеко ещё?

– Скажу, – загадочно улыбается проводница.

Подходим к ярко-синему домику в три окна, с белыми резными ставнями, я шепчу Толе:

– Хоть бы этот, хоть бы этот, – но он остаётся позади, и немножко грустно становится. Я ничего не жду.

– Вот он! Мой дом.

Я поворачиваю голову влево и ахаю. Ярко-жёлтый, в четыре окна, а перед окнами тонкая рябинка.

– Вот это дом! – прошептал муж.

– Сказка! Я не верю.

Внутри дома, конечно, было убого: старый диван, железная кровать, обои, видно, из старых советских запасов. А за окном большой пруд. Никакого сада, участок большой, не очень ухоженный. Но это был мой дом, и я уже его любила. Сделку оформили в начале ноября, сразу заказали машину дров. И вот ноябрьские праздники встречаем вдвоем с Толей в новом доме.

Трещат дрова в печи,

Весь дом теплом согрет.

Немного помолчим:

К чему слова, мой свет?

Твоё дыханье мне

Дороже всяких фраз,

А блики на стене

Соединяют нас.

Последняя любовь —

Молитва у огня.

Последняя любовь,

Не оставляй меня.

Строки складывались, пока сидела у печки, глядя на пылающие дрова: счастье, тепло и ощущение покоя, добра и света. Я вижу тот день, будто всё было вчера.

И ведь, такой хитрец: прошу, чтобы прочитал моё стихотворение, а он отвечает:

– Я купил тебе толстую тетрадь, когда заполнишь стихами всю, прочитаю с удовольствием.

Хороший стимул. Мне так хотелось, чтобы прочитал!

В Большую Вишеру приезжали на пару дней. Ранней весной гуляли по нашей улице КДО или, как называют местные жители «Концы». Раньше, ещё до открытия стекольного завода братьев Курженковых в 1837 году, здесь была деревня Концы. Станция 1 класса Николаевской железной дороги (из Санкт-Петербурга в Москву) в 1874 году получила название Большая Вишера, а с ней и поселение.

В 1938 году Указом Президиума Верховного Совета СССР посёлок был отнесён к категории рабочих с включением в его черту деревни Концы.

Во время Великой Отечественной Войны Большая Вишера была оккупирована немецко-фашистскими войсками с 23 октября по 22 декабря 1941 года. 5 июля 1944 года после образования Новгородской области, посёлок Большая Вишера вместе с Маловишерским районом перешёл в её состав. Несмотря на название, Большая Вишера меньше по величине, чем Малая Вишера. Название она получила по реке, на которой расположена.

Концы

Ранней весной 2003 года мы гуляли по нашей улице, останавливаясь возле каждого скворечника, ассоциируя прилёт скворцов с наступлением весны. Ещё лежал снег, но дневное солнце наполняло воздух весенним теплом и ароматом набухающих почек. И они прилетели. Мы восхищались всему, что видели, это было непередаваемое время. Лето я решила провести в деревне.

С первыми тёплыми деньками началось моё переселение. Толя работал швейцаром в ресторане «Карл и Фридрих» на Крестовском острове 3 через 3. Я всегда встречала его с утренней электрички: необыкновеннее чувство, когда вдали видишь маленькую точку, потом она растёт, вот уже видны красные полосы на локомотиве, они всё ближе и явственнее, Наконец, электричка останавливается напротив меня, выходит улыбающийся муж, мы обнимаемся:

– Здравствуй, Любимка!

Три дня блаженства в собственном доме, и рано утром Толя тихонько будит меня:

– Родненькая, закрой за мной.

Я, сонная, поднимаюсь, закрывая дверь, целую на прощание: