Юрий Лебедев - Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I

Ю. Л. То есть, скажем, кто-то взял билет на другую фамилию…

Е. Д. А кто его знает! Может, и на фамилию Коваль! Мало ли в Америке Ковалей? Не указали, например, только правильные места его работы – и какие вопросы у морской компании? Что тут гадать – это профессиональная работа ГРУ…

Ю. Л. Да, конечно, у ГРУ свои профессиональные секреты… Я вот общался с некоторыми нашими «атомщиками», и они восприняли награждение Жоржа весьма, как бы это выразиться поточнее… насторожено и недоуменно. И главный их вопрос был – за что именно Коваль награжден? Они этого не знают…

Е. Д. За что именно, и я не знаю. Но так случилось, что у меня есть информация «из надежного источника» о некоторых деталях того, как и кому была передана информация от Коваля после его возвращения. Лаврентий Павлович поставил процесс передачи информации без рассекречивания источника вполне грамотно. Дело происходило примерно так. В одной комнате сидел Жорж, а в другой, за стенкой, Курчатов, Харитон и другие, кто двигал наш атомный проект. Всего шесть человек. И вот кто-то из шестерки писал на бумажке вопрос: «Как там у них сделано то-то и то-то?». И специальный товарищ-посыльный брал эту бумажку и относил Жоржу. Жорж писал ответ. Так и работали целый день… И не один день! [134] Уточнение Е.Д. от 03.11.13, когда я показал ему первый вариант текста беседы. Разумеется, я не могу утверждать достоверно, как очевидец, что так оно и было. Такие вещи нужно проверять и уточнять. Но считаю, что нужно зафиксировать все воспоминания, все, что слышал. И мое воспоминание об этом эпизоде не «подставляет» никого из ныне живущих. А историки пусть проверят достоверность того, что я слышал…

Ю. Л. И после этого Жорж смог уволиться из ГРУ! Для меня это удивительно – ни в разведчиках не оставили, ни в атомный проект не взяли…

Е. Д. Да, выжали как лимон, и выбросили «в чисто поле» – живи, как хочешь…

Ю. Л. Потому-то он и вынужден был в 1953 году обратиться в ГРУ с просьбой о помощи – мол, вы-то знаете, чем я занимался, а я никаким кадровикам объяснять ничего не могу, и, когда я прошусь на работу, меня отовсюду гонят… Ему помогли и снова забыли. Но вот почему в 2007 году вспомнили?

Е. Д. А это же произошло при открытии нового центра ГРУ! Приехал Путин, его водят, показывают музей. Там герои-разведчики. И вдруг фотография «без звезды». Путин удивился – а он, мол, здесь почему? Отвечал ему Сердюков, который сам ничего не знал. Ему кто-то шепнул, и он отвечает Путину – а этот принес информацию о технологиях ядерного оружия. Путин удивился: «И он у вас ещё не герой?». И буквально через несколько дней появляется Указ: Присвоить звание Героя… [135] Здесь время снова сжалось в памяти Евгения Сергеевича – «несколько дней» составили почти год ☺…

Ю. Л. И награждение произошло громко, с генералами и распитием шампанского под телекамеры!.. Но при этом о Жорже настолько ничего не знали, что даже на сайте «Единой России» Указ иллюстрировался портретом не Жоржа, а Лесли Гровса, руководителя американской атомной программы! Я тогда ещё привез на кафедру распечатку этого файла из Интернета и она сейчас висит у вас на стенде, посвященном Жоржу. А в интернете она висела больше года! Сейчас по этому адресу «файл недоступен».

Е. Д. Это СМИ ничего о нем не знали… Я думаю, что ГРУ в течение всей его жизни за ним «присматривало»… И он знал об этом, а потому и молчал о своей работе у них столь упорно…

Ю. Л. Да… И это помогло ему относительно спокойно прожить такую долгую – до 92 лет! – жизнь…

Е. Д. Может быть, он что-то рассказывал Ирине Климентьевне Шмульян, они очень симпатизировали друг другу… Не было в их отношениях ничего «тайного», но по-человечески они были очень близки… Ходили друг к другу на лекции, много обсуждали «производственные вопросы», и, как я думаю, должны были касаться в разговорах и вопросов житейских, биографических… Но от нее я не слышал ничего о подробностях биографии Жоржа.

Ю. Л. А от самого Жоржа ты, работавший рядом с ним столько лет, разве не слышал каких-нибудь «оговорок» или «проговорок», по которым можно было бы догадаться о его разведывательной работе или об американском прошлом?

Е. Д. Нет, не слышал! Он очень был аккуратен в разговорах… Но был один яркий эпизод в 70-х годах. В МХТИ приехала какая-то американская делегация, и Борис Иванович Степанов водил ее по институту. Привел и на нашу кафедру. В это время шли лабораторные занятия у студентов. И Жорж стал рассказывать членам делегации об учебном процессе и нашей лаборатории. Конечно, на «чисто английском», бегло, красиво! Я заслушался! И надо было видеть вытянувшиеся от изумления лица членов этой делегации – такого чистого языка они абсолютно не ожидали! А как изумилась переводчица! От такого совершенного «английского американского» она буквально остолбенела! А когда Борис Иванович повел их куда-то дальше, уходя, они с изумлением оглядывались на Жоржа…