Ирина Блауберг - Анри Бергсон

С этим была связана одна рассказанная Р. Думиком история. Бергсон в кругу друзей часто критиковал понятия тогдашней психологии, усматривая в них только пустые слова. И когда один из преподавателей, войдя как-то раз в библиотеку и увидев разбросанные по полу книги, сказал Бергсону, отвечавшему за порядок: «Господин Бергсон, посмотрите на эти книги, валяющиеся на полу! Ваша душа библиотекаря должна от этого страдать!» – присутствовавшие студенты в один голос закричали: «У него нет души!» (цит. по: Mossé-Bastide R.-M. Op. cit., p. 24).

См. ЕВ, II, p. 202.

Бергсон А Жизнь и творчество Равессона, с. 207–208.

Hude Н. Bergson. V. 1, р 107–111.

М. Бартельми-Мадоль, известная исследовательница философии Бергсона, назвала одну из своих книг «Бергсон, противник Канта» («Bergson l’adversaire de Kant». P., 1966). Но его позицию вряд ли можно определить так однозначно.

См.: Mossé-Basticle R.-M. Op. cit., p. 24; GuittonJ. Op. cit., p. 65.

Этот факт достоверно выяснила Р.-М. Моссе-Бастид (op. cit., р 25).

GuittonJ. Op. cit., p. 67–68. Этот текст – важный аргумент в пользу осторожного отношения к лекциям Бергсона, особенно первых лет его преподавательской деятельности

Это подтверждается его собственным замечанием в ранних лекциях: «Как только удается ясно выразить что-то, значит, ты это понимаешь и этим владеешь. вот почему преподавание – вещь полезная, не только для тех, кто слушает, но и для того, кто учит» (Bergson Н Cours I, р. 224).

Bergson H. La spécialité // ЕР, I, p. 11.

GuittonJ. Op. cit., p. 70.

Bergson H. Extraits de Lucrèce // ЕР, I, p. 36.

SullyJ. Les illusions des sens et de l’esprit, 1883. Дж. Салли (1842–1923) был учеником Гельмгольца, затем работал в Лондоне, занимался, в частности, детской психологией. Салли оказал существенное влияние на английскую психологию, а опубликованные им учебники до сих пор используются и Англии и США. Обо всем этом см. подробнее в: Tiberghien GA. Une source inconnue du bergsonisme // NF, p. 43–56.

Cm., ibid., p. 47.

Вот как описывал внешность Бергсона один из учащихся лицея Блеза Паскаля в Клермон-Ферране: «Он держался застенчиво, у него были узкие плечи, очень длинная шея, которую охватывал огромный пристежной воротник. Более всего поражали в нем огромный лоб… и чрезвычайно выразительные, глубоко посаженные голубые глаза под густыми бровями» (цит. по: Bardy J. Bergson à Clermont-Ferrand // NF, p. 18).

Цит no-ibid, p. 14.

Бергсон вспомнил в «Двух источниках морали и религии» об этом времени, описав случай, как его лошадь, «встретившись в пути с фантастическим явлением, каковым был тогда велосипедист, восседавший на высоком велосипеде», испугалась и понесла, причем он, по его словам, не испытал никакого страха» («Два источника морали и религии». М., 1994, с. 169–170. Перевод А.Б. Гофмана).

Guitton J. Op. cit, p. 77. Интересные сведения об этой поре жизни Бергсона приводятся также в книге Моссе-Бастид и в цитированной выше статье Барди.

См.: Bergson H. De la simulation inconsciente dans l’état d’hypnotisme // EP, I, p. 69–75. Здесь Бергсон рассказывает о том, как сам попробовал силы в качестве гипнотизера; интересно, что в этой работе он уже обсуждает проблему неосознаваемых состояний сознания.

Bardy J. Op. cit., р 17. Далее цитата отсюда.

Bergson H. La politesse // ЕР, I, p. 57–68. P.-M. Моссе-Бастид приводит историю о том, как была выбрана тема этой речи. Бергсон спускался по лестнице лицея, как вдруг на него налетел, чуть не сбив с ног, директор и, не извинившись, спросил: «Ну, вы подумали, о чем будете говорить в своей речи?» – И Бергсон кротким голосом ответил ему: «О вежливости, г-н директор» (Mossé-Bastide R.-M. Op. cit., p. 55).

См.: Спенсер Г. Слезы, смех и грациозность. СПб., 1898.

Bergson H. La politesse, p. 68.

Bergson Н. Cours IV. Cours sur la philosophie grecque. P., 2000.

А. Юд так поясняет этот момент идеи пространства и времени, создаваемые разумом, однородны, именно поэтому Зенон переносит такое представление об однородности и на реальность См. об этом: Hude Н. Bergson. V. 2, р 121.

В связи с этим Бергсон цитирует следующее рассуждение Ф. Эвеллена из его работы «Бесконечное и количество»: «Все побуждает полагать, что части предметов, а в особенности времени и пространства, разнородны, так что неограниченное деление данной линии должно привести в конечном счете к чему-то не являющемуся линией, о чем мы не можем иметь никакого представления. Но это возможно, только если признать противоположность между интеллектом и реальными вещами» (Bergson Н. Cours IV, р. 179).