Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2016

– Коля, Коля, Николай,
кого хочешь выбирай.
Только, милый, не меня.
Не прожить со мной ни дня.

– Ох, не знаю! Маша, Лиза,
Оля, Леночка, Лариса…
Всех немножечко любя,
выбираю всё ж-тебя!

– Гумми, Гумми, Николя,
Сиди дома, не гуляй.
В Африке есть Бармалей –
Он глотает H и колей.

– Что ты, Аннушка, не плачь!
Я отважен и горяч.
Знаешь, что страшнее львов? –
Это книги мёртвых слов.

– Коля, Коля Гумилёв!
Тяжела твоя любовь.
Львов стрелял, но сын наш – Лев.
Берегись, мой Гумми-лев!

– Аня, Аннушка, скажи,
Чем нас век приворожил?
Кто – в могиле, кто в петле…
Грустно, Аня, на земле.

Осенний снег упал в траву,
И старшеклассница из Львова
Читала первую строфу
«Шестого чувства» Гумилёва.

Атам и жизнь почти прошла,
С той ночи, как я отнял руки,
Когда ты с вызовом прочла
Строку о женщине и муке.

Пострел изрядно постарел,
И школьница хватила лиха,
И снег осенний запестрел,
И снова стало тихо-тихо.

С какою целью я живу,
Кому нужны её печали,
Зачем поэта расстреляли
И первый снег упал в траву?

И как ни велика моя страна,
но по зарез мне Африка нужна,
и с каждым годом всё она нужней:
как по родной, тоскую я по ней,
ведь там средь аллигаторов и львов
живой-здоровый бродит Гумилев,
ему, как в цирке, кланяется слон, –
а он бесстрашен
и бессмертен он,
дорогу уступает носорог, –
а он талантлив
и красив как бог…
Пускай застынет время на часах,
пусть он живет в тропических лесах,
пускай забудет сына и жену
(и всех других,
а не её одну!),
пусть дождь пойдет –
сильнее нет дождя! –
пусть женится на дочери вождя,
пусть новая ведет его звезда
куда угодно,
только не сюда,
где часовой стоит на рубеже,
где пуля-дура ждет его уже.

Последняя песенка спета.
О чём? Не понять никому.
И тянется длинное лето,
и нету претензий к нему.

Спят зайцы на тёплой опушке,
сутра замечательный клёв.
Расстреляны Лермонтов, Пушкин,
расстрелян вчера Гумилёв.

Гумилёв, Маяковский, Есенин,
Три архангела
Русской земли,

Возвестили
Руси воскресение,
А себя уберечь не смогли…

Неспроста
Все, кто жив, там и тут
Их заздравные песни поют…

Много горечи скрыто в слове,
И свободы, и торжества…
Говорили о Гумилёве –
Он умел чеканить слова!

Он изыскан и своеволен,
И в своем мастерстве – Левша,
Но когда за границу боли
Перейдёт, отважась, душа

Там уже игра роковая –
Велико веление слов,
Потому что и кровь – живая,
И – рисковое ремесло.

Оттого российская Муза
И сжигает таких дотла.
Про её смертельные узы
Помолчим. Глухие дела.

Поглядим, как дивной лавиной
Словно из циркового мешка
Бесконечны, неуловимы
Облака идут, облака.