Виктор Улин - Немецкие этюды

Причем до такой степени, что последняя, самая мощная модель советских тяжелых танков – с 1939 года носивших инициалы первого маршала – была переименована.

При штурме Берлина страшные советские танки назывались уже не « КВ », а « ИС » – в честь Генералиссимуса.)

Геринг, не видевший дальше своего носа, считал, что для « блицкрига » дальняя авиация не требуется.

Хотя было ясно, что в доракетные времена без нее не могла обойтись ни молниеносная война, ни затяжная.

В той войне был необходим стратегический бомбардировщик – тяжелый мощный самолет, способный преодолевать огромные расстояния и обладающий большим потолком.

Он должен проникать в глубокий тыл противника, миновав пояса ПВО, и бомбить промышленные объекты спокойно – а не в судорожной спешке, как то делает фронтовая авиация.

При всей недоработанности советской авиационной концепции (« ДБ - 3Ф » – дальний бомбардировщик без автопилота) мы уже через несколько дней после начала войны летали на Берлин.

А немцы не могли бомбить города даже в 500-километровой полосе Советского тыла.

В « Люфтваффе » работали хорошие бомбардировщики « Хейнкель-111 » и « Юнкерс-88 ». Но по своим параметрам они являлись фронтовыми и могли выполнять задачи лишь оперативного масштаба.

Между тем в III Рейхе имелся официальный марш авиации дальнего действия.

Причем не какой-нибудь, а основанный на Вагнеровском « Полете валькирий ».

Марш был, а самой АДД – не было.

По большому счету, за бездарное стратегическое планирование, лишившее немцев возможности уничтожать Советские города путем тотальных бомбардировок, толстому Герману стоило присвоить звание Героя Социалистического Труда.

С предоставлением права пожизненного проживания… где-нибудь на Колыме

Парадокс Адольфа Гитлера состоял в том, что как умный человек он был любознателен, но как необразованный – легко доверял чужому мнению.

Чем и пользовались бесконечные ученые, псевдоученые мошенники и просто идиоты, роившиеся вокруг фюрера немецкой расы.

Вот один эпизод, случившийся под занавес войны – в конце 1944 года или даже в начале 1945.

У немцев, стоявших на острие технического прогресса, функционировали лучшие в мире радарные установки ПВО.

Они позволяли обнаруживать вражеские бомбардировщики на дальних подступах.

Для взятой в кольцо Германии было спасением – точнее, замедлителем ее полной гибели, предопределенной прогрессом человечества.

Но именно тогда нашлись люди, которые развернули перед Гитлером « теорию мирового льда ».

Согласно которой наша Земля не летела в пустоте космоса, а была заключена внутри глыбы льда.

(Как и где покоилась сама эта циклопическая глыба, я уже не помню.)

Главным утверждением теории служило следующее: земная поверхность является не внешней, а внутренней поверхностью сферы.

То есть то, что мы привыкли считать земной твердью, являлось внешним слоем « льда », а воздушное пространство, наоборот, образовывало шарообразную полость.

Природные факты выворачивались наизнанку и ставились с ног на голову.

Земля по мнению теоретиков « мирового льда », была не выпуклой, а вогнутой – то есть, говоря математическим языком, имела отрицательную кривизну.

(На самом деле кривизна земного шара положительна; давным-давно, за века до Лобачевского и Римана мореплаватели при прокладке маршрутов бессознательно использовали факт того, что земной шар есть неэвклидова поверхность с условно постоянной положительной кривизной.)

Не знаю, уж каким образом « ледяным » мошенникам удалось убедить Гитлера в реальности теории, но это получилось.

Хотя выпуклость земли становится очевидной, стоит лишь понаблюдать движение кораблей на линии горизонта в открытом море или с возвышения на берегу.

Впрочем, Гитлер середины 40х годов был уже не тем мессией, который взял власть в 33-м.

Природная мнительность, отсутствие знаний, вегетарианская пища, не позволявшая организму получать животные белки плюс подорванное здоровье (на исходе жизни Гитлер получал ежедневно до пяти десятков различных препаратов в таблетках и инъекциях) – все это сделало из него безвольного зомби.

И фюрер поверил.

Не знаю, каким образом торжество « теории мирового льда » могло спасти Германию от краха.

Но в конце войны верили во что угодно.