Татьяна Груздева - Как отчаянно хочется жить! Судьба офицера советской армии в воспоминаниях

Семья Куликовых вела подлинно натуральное хозяйство. Из своего надела земли они получали почти все необходимое для существования: хлеб, мясо, сало, овощи, одежду, обувь и т. д. Изо льна, конопли и овечьей шерсти пряли пряжу и ткали холсты, а из них шили одежду; для нижнего белья холсты специально выбеливали, расстилая их зимой на несколько дней на снег, ткань получалась нежной. Из шкур забитого на мясо скота (овец, телят) после их специальной выделки шили полушубки, тулупы, обувь; из овечьей шерсти изготавливали валяную обувь. Из внутренностей животных варили мыло. Из семян льна и конопли изготавливали растительное масло.

Покупали только самое необходимое: керосин, спички, соль, деготь, сапожный вар, иголки и медный купорос для варки мыла. Чай и сахар покупали только по праздникам. Землю обрабатывали сохой и деревянной бороной, которая делалась из прикрепленных вплотную друг к другу тонких стволов молодых елей с часто расположенными прямыми сучьями, выполнявшими роль зубьев бороны.

Благодаря тому, что семья была небольшой, даже при таком примитивном натуральном хозяйстве Куликовы сводили концы с концами и были довольны своей жизнью.

Были они набожны, каждое воскресенье ходили в церковь, исполняли все посты и другие предписания церкви. Дальше своего Посолодино они всю жизнь никуда не выезжали, тем более что церковь была в своем селе, и каждый большой престольный праздник в этом же селе происходили ярмарки, куда съезжались крестьяне из всей волости и приезжали купцы из ближайших городов: Луги и Пскова, а иногда из Петрограда.

В эти дни можно было продать излишки сала, масла, мяса и других сельскохозяйственных продуктов и купить необходимые промышленные товары. Ни политика, ни наука и техника не доходили до сознания Куликовых. Были они оба абсолютно безучастными и всю жизнь копались на своем участке земли, как черви. Все их помыслы были подчинены только тому, чтобы иметь пищу, кров и одежду; духовная же их жизнь ограничивалась церковными обрядами. Они никогда не видели железной дороги и паровоза.

И все же моему отцу повезло, что его усыновили именно Куликовы: они, хотя и были крестьянами, но жили не в деревне, а в селе, имеющем церковь. Такие села становились центром экономической и культурной жизни всей волости. Там, как я уже написал, проходили ярмарки, там была церковно-приходская школа. Мой отец такую школу закончил настолько успешно, что местный батюшка, человек, судя по всему, неплохо образованный, продолжил индивидуальные занятия с талантливым подкидышем. Диплома Саше, настоятель прихода, конечно же, дать не мог, но в то время ценились не документы об образовании, а реальные знания.

Куликовы, дед Василий Васильевич и бабушка Анна, были против брака отца и моей мамы. Свадьба состоялась под нажимом отца и только благодаря посредничеству сельского духовенства, особенно дьякона Кулагина, у которого мать работала. Она 15 лет добросовестно выполняла всю работу по дому дьякона, следила за порядком в его семье. Кулагин решил ее отблагодарить, оказав хотя бы эту услугу, то есть помог ей выйти замуж и обзавестись собственным хозяйством.

Дед и бабушка были людьми набожными, поэтому не смогли не подчиниться советам духовных лиц и нажиму дьякона, но с первых же дней жизни молодых бабка невзлюбила невестку, обзывала бесприданницей, голодранкой и тому подобное. Дед, хотя и смирился с выбором сына, заступаться за молодых не смел, так как боялся гневливого характера жены.

В то время был распространен отхожий промысел: крестьяне уезжали на временную работу в город. Близость Петрограда позволяла крестьянам села Посолодино работать в городе буквально каждую зиму, чем пользовались многое соседи Куликовых. А сельская молодежь иногда перебиралась в Петроград и на постоянное место жительства.

Так поступил и мой отец. Зимой 1910 года он, уйдя на заработок в Петроград, решил остаться там навсегда. Устроился работать на мыловаренный завод Жукова, который производил особое мраморное мыло. Грамотность отца позволила ему занять достаточно высокое положение в заводском коллективе. Ему дали должность почтмейстера: он стал единственным служащим заводского почтового отделения.

Подыскав квартиру на Выборгской стороне в Лесном, отец забрал к себе мать, а Куликовым объявил, что в деревню больше не вернется. Его устройству на постоянное место жительства в Петрограде способствовал дядя матери – Николай Дмитриевич Дмитриев, который жил и работал в Петрограде уже несколько лет.