Ольга Полякова - За одним столом

– Если любишь, выходи за него замуж, а я помолюсь, чтобы у вас родился ребенок, – так, или примерно так, она сказала моей маме.

Наверное, она хорошо молилась, потому что в 52-м, когда папа и мама поженились, мама была уже беременна. Тот факт, что я родилась, очевидно, надо считать первым чудом моей жизни. Таких детей, я слышала, в народе называют «даренками» от слова «подарок». Это слово неожиданным эхом отозвалось в 2011 году, когда я переехала в Израиль 2.

Восточный сон

Самый ранний из странных снов приснился мне, кажется, еще до детского садика. Но помню его всю жизнь, и в своем месте расскажу, как он вернулся ко мне при весьма чудесных обстоятельствах.

Мне снилось, что я-младенец лежу на земле, завернутая в какие-то пеленки, которые по ходу дела сами собой разворачиваются, освобождая мое тело для движений. Метрах в трех от меня кру́гом стоит толпа причудливо одетых людей. Яркие, по-восточному просторные, шальвары, перепоясанные шарфами, пестрые рубахи, халаты и накидки. Здесь только мужчины – в тюрбанах, фесках и головных платках, усатые и бородатые, вооруженные мечами, кинжалами, плетками и ятаганами. Все они показывают на меня пальцами и переговариваются громким шепотом на непонятном языке. Они разглядывают меня, а я разглядываю их. Ими движет какое-то необъяснимое восхищенное, опасливое любопытство – они хотят как следует рассмотреть меня, и при этом не решаются подойти слишком близко. Но все же подходят, неумолимо сужая круг.

И вот, когда их огромные, усатые, слишком мужественные лица со всех сторон уже нависают надо мной и между ними виден лишь маленький просвет неба, я начинаю орать и барахтаться в своих пеленах… И просыпаюсь в страхе и слезах.

Не понятно, откуда моя детская психика взяла такой обильный и яркий строительный материал для этого сна. Не помню, чтобы у нас в доме было что-то восточное, книжек я точно еще не читала, да и телевизора тогда еще не было…

Денежный сон

Вот еще один из совсем ранних снов, не совсем понятный, но запомнившийся.

В моем дошкольном детстве мы с мамой и папой жили в большой коммуналке на Хохловском переулке, который упирался в Иоанно-Предтеченский монастырь. Напротив монастыря на нашей стороне при повороте на Старосадский стояла церковь, тогда служившая каким-то хранилищем.

И вот мне снится, что выхожу я одна-одинешенька поздним вечером из дома и бреду по каким-то неопределенным ночным делам сначала по Хохловскому, потом сворачиваю на Старосадский. Как раз на повороте, напротив монастыря замечаю, что под ногами у меня крутятся под ветром какие-то… нет, не листья, а бумажки. Наклоняюсь рассмотреть их – а это деньги… И, оказывается, тем же денежным ветром к кромке тротуара намело множество монет. Они разбросаны тут и там, лежат блестящими кучками, шуршат и позвякивают, посверкивают в лучах ночных фонарей. Загребаю их ногами, как снег. Зачерпываю горстью, чтобы получше разглядеть отчеканенные рельефы. Прихватываю несколько бумажек и тоже разглядываю под фонарем. Интерес к деньгам у меня явно эстетический, коллекционный – они красивые, и мне любопытно, что там на них изображено…

И тоже эта тема потом откликнулась через много лет во время одной из медитаций 3.

Синий или зеленый?

Помню себя в детском саду во время дневного сна. Лежу макушкой к окну, оттуда сквозь занавески пробивается солнце, там – весенняя жизнь. А я тут валяюсь без дела, и нельзя вскочить и побежать на улицу. Одно мучение! Ворочаюсь и страдаю.

И тут кто-то невидимый спрашивает:

– Ты какой цвет больше всего любишь?

Интересный вопрос. Принимаюсь ответственно и обстоятельно обсуждать его сама с собой и сравнивать цвета. Понимаю, что на этот вопрос надо обязательно ответить, что очень важно ответить именно сейчас, и главное, ни за что нельзя ошибиться.

Представляю себе зеленые деревья. Боже, как я люблю этот густой, шевелящийся на ветру, щебечущий и живой зеленый. Обожаю! Но небо – оно синее, и в него можно уходить, уходить, уходить бесконечно, и никогда не достичь дна… Синий! Или все-таки зеленый? Конечно, синий! Да, я точно выбираю синий – точно-преточно!

Вот с тех пор мой цвет – синий. Интересно, что все остальные цвета даже не были допущены на конкурс.

Думаю, что этот детский выбор многое определил в моей дальнейшей жизни. Синий для меня – бесконечность неба и вечность. Некоторых людей в своей жизни я позже определяла как «синих», то есть моих. Один видящий как-то сказал, что в моем поле постоянно находятся «синие», которые мне помогают.