Георгий Бурмистров - Байки PRo выборы

«Что дальше? Вызвать милицию или скорую помощь? Нет, не годится… В нынешние времена такой скандал может выйти боком. Ещё чего… – Первый секретарь лихорадочно искал выход из этой пренеприятнейшей ситуации. – Пережду…»

Прошло около часа, затворник внимательно вслушивался в шумы из приемной. Там мерно гудел холодильник. Негромко бубнило радио. Посторонних звуков не наблюдалось. Кажется, террорист ушел. Чтобы удостовериться наверняка, хозяин кабинета прильнул глазом к замочной скважине. И тут же отпрянул назад – с другой стороны на него тоже взирало чье-то воспаленное око. Ручка опять задергалась, в дверь забарабанили.

Отчаяние охватило партфункционера. Он с тоской смотрел на улицу. Свобода была рядом, за окном, но при этом очень далека.

Если бы кто-нибудь в вечерних сумерках тогда пригляделся к фасаду здания горкома, то очень бы удивился. Зрелище не для слабонервных. Грузный человек в пальто и галстуке, пыхтя и что-то тихо бормоча себе под нос, словно вор-домушник, ежеминутно рискуя свалиться, спускался со второго этажа по хлипкому, качающемуся водостоку. Это бежал от бомжа руководитель города.

Победив власть, Сандыков ударился в журналистику. В лице big boss «На ударной стройке» г-на Лайтера он нашел достойного партнера. Союз двух «гигантов мысли» закрепили меморандумом – главред выдал собутыльнику удостоверение внештатника.

Первым же репортажем Сандыков прославил себя и нашу многотиражку.

Дело было так. На фоне советских магазинов с пустыми прилавками Нижневартовский мясокомбинат был раем для избранных. Местным «Газпромом» и «Сбербанком» за одним забором. Комбинат денно и нощно выпускал сосиски, сардельки и сервелаты. По утверждению счастливчиков, продегустировавших эту продукцию, колбасные изделия были отменного качества.

Только эти деликатесы на прилавки магазинов не попадали. Таинственным образом сразу после изготовления колбаса исчезала в неизвестном направлении. Мясокомбинат был этакой черной дырой советской пищевой промышленности. «По блату», с переплатой, минуя гастрономы, сосиски и сардельки все-таки оказывались на столах избранных.

Весь город знал про несоветские принципы управления колбасной фабрикой, которой руководила отличница производства, коммунистка и просто советская женщина. На неё писались жалобы. Приезжали комиссии и проверки. Уезжали ревизоры с полными сумками дефицитных деликатесов. И всё оставалась по-прежнему. Поговаривали, что эту хозяйку колбасы боится даже первый секретарь горкома. На всё и на всех у неё была управа. С начальством она умела договариваться, на остальных плевать хотела. От любопытных глаз «мясной Эдем» отгородился двухметровым забором с колючей проволокой и контрольно-пропускным пунктом. Нормальному человеку проникнуть на этот спецобъект – ни за что на свете.

Наш новый внештатник смог. Сандыков ворвался на комбинат, как генерал Чуйков на танке в Берлин. Буйного натиска рабкора не выдержала ни двухметровая загородка с колючкой, ни кордон охраны.

О его триумфе редакцию известил телефонный звонок. Свидетельство безоговорочной капитуляции мясных бюрократов. «У вас есть такой корреспондент Сандыков? – с ужасом спросили в трубке. – Это беспокоит мясокомбинат. Ради всего святого, заберите его отсюда! Он парализовал нам всю работу!»

Спустя непродолжительное время на стол главреда лёг отчет о визите на этот сверхсекретный объект гастрономии. Сандыков рубил сплеча.

Начинался репортаж примерно так: « Давно хотел разобраться с безобразиями на мясокомбинате. Предъявил удостоверение редакции на пропускном пункте. Потребовал вызвать директора ко мне. Немедленно! Контролер отказался. Пригрозил его уволить. Охранник куда-то исчез. Я пошел искать колбасный цех. Навстречу выбежали несколько представителей руководства. Пытались мне зубы заговорить. Несмотря на их уговоры, начал осмотр. Зашли в какое-то помещение. „Почему трупы на земле валяются? – я указал им на тело дохлой лошади. – Кто тут ворует колбасу? Всех посажу!“ Сопровождающие разбежались как крысы. Попрятались в кабинетах и каптерках. Наткнулся на мужика в деловом костюме и в очках, выходившего из кабинета с табличкой „Заместитель директора“. Прижал его к стене. Спросил: „Где прячете ворованную колбасу?“ Но он вырвался и заперся в женском туалете».

Журналистика этому Гиляровскому Сибири быстро надоела. Он тонко чувствовал дух эпохи. Он и был дитя того смутного времени. Плоть от плоти. Экс-корреспондент подался в бизнесмены.