Нелли Ревенко - Мата Хари

«Высокая и стройная, с пластичной грацией хищного зверя, с иссиня-черными волосами, окаймляющими маленькое лицо, казавшееся необычным… Лоб и нос— классические, пришедшие прямо из античности. Длинные черные ресницы оттеняют глаза, а брови похожи на такие тонкие дуги, будто их написала кисть художника».

После того как в Вене в последний раз опустился занавес после танца Маты Хари, она провела два с половиной месяца в путешествиях с Альфредом Кипертом. Он финансировал эту поездку в слабой надежде вернуть любовницу в свои объятия, но их отношения становились все хуже и хуже, и уже ничто не могло их спасти.

В конце марта 1907 года Мата Хари появилась в Риме. В старом отеле «Бристоль» на Пиацца Барберини 30 марта она написала большое письмо Габриэлю Астрюку. Сообщив о своем путешествии в Египет, она изложила просьбу. Ей стало известно, что Астрюк на 10 мая готовил парижскую премьеру музыкальной драмы Рихарда Штрауса «Саломея» в театре Шатле. Маргарета писала, что музыка Штрауса потрясает ее своей мощью. Она хотела бы изменить танец, который, как ей казалось, был самым слабым звеном оперы. С точки зрения Маты Хари, представление танца значительно влияет на впечатление от всего произведения.

Театр Шатле – муниципальный музыкальный театр, названный по одноименной площади. Театр располагает крупнейшим в Париже залом для презентаций академической и легкой музыки. Он вмещает около 2500 зрителей. Своих трупп в театре нет, симфонические и другие концерты, оперы, балеты, оперетты и мюзиклы ставятся гастролирующими театральными коллективами. В театре Шатле ежегодно проходит церемония вручения кинопремии «Сезар».

Рассчитывая снова появиться в Берлине в своих апартаментах на Находштрассе, 39 через несколько дней, Мата Хари просила Астрюка дать ответ именно туда. Она послала также своему импресарио письмо для Рихарда Штрауса. Но эту просьбу Маты Хари Габриэль Астрюк не исполнил. Много лет спустя ее письмо было обнаружено в папке для бумаг Астрюка в Париже. В письме Мата Хари просила композитора Штрауса о встрече в Берлине. И высказывала свое желание интерпретировать в танце настоящие мысли Саломеи. Она также ссылалась на то, что в Монте-Карло танцевала «Индийский воздух» Жюля Массне. Она писала, что Массне знаком с ее творчеством и сможет рассказать о нем подробнее. Мата Хари была уверена, что только она может правильно станцевать «Саломею» и в дальнейшем не раз повторяла Габриэлю Астрюку свою просьбу. И ей все-таки удалось выразить «настоящие мысли Саломеи», но уже без Габриэля Астрюка.

В конце 1907 года Мата Хари разорвала свою связь с Альфредом Кипертом. Правда, через несколько лет в ее жизни снова появились берлинские сюжеты, в которых не обошлось и без Альфреда Киперта. Но не будем забегать вперед. Вернувшись в Париж, Мата Хари поселилась в легендарном дорогом отеле «Мёрис», расположенном в нескольких шагах от Елисейских Полей, между Лувром и площадью Согласия, в окружении парижской Оперы, сада Тюильри и Вандомской площади.

Отель «Мёрис» предпочитали многие знаменитости. В нем проживали королева Виктория, король Георг VI, французский президент Думерг, правители Бельгии, Дании, Италии, Греции, Румынии и многих других стран. Эту гостиницу до сих пор предпочитают члены королевских семей, мировые голливудские звезды и ведущие политики разных стран. В отеле «Мёрис» останавливались Пласидо Доминго, Сальвадор Дали, Лайза Минелли, Редьярд Киплинг, Элизабет Тейлор.

На этот раз Мата Хари, которая так стремилась возвратиться в Париж, неожиданно пережила глубокое разочарование. Пока она отсутствовала, во французской столице появилось множество женщин, которые ей подражали. Чуть ли не в каждом театре и кабаре танцевали женщины, частично или полностью обнажавшие свое красивое тело. Она была в ярости оттого, что ее имитировали во множестве парижских варьете, но ей оставалось только смиренно наблюдать за сложившейся ситуацией. Для Маты Хари это стало серьезной проблемой. В возрасте за тридцать она стала сомневаться, обладает ли ее тело былой притягательной силой. И всерьез собиралась забросить свой прошлый опыт и танцевать в длинном платье со шлейфом, чтобы отвоевать утраченные позиции.

Мату Хари огорчило непостоянство французов, успевших подзабыть свою богиню. Однако в душе одного француза – Пьера Ленуара – страсти не утихали. Он по-прежнему мечтал о том дне, когда сможет быть равным с Матой Хари по социальному статусу, принадлежать к высшим слоям парижского общества. Он настойчиво продвигался вверх по карьерной лестнице. Обстановка в Европе тогда способствовала продвижению таких людей, которые обладали интеллектуальными способностями и имели гибкие моральные принципы. В разведывательных кругах, к которым он принадлежал, ухудшение ситуации в стране создавало больше возможностей выдвинуться на первые роли.