И.Д. - Опыт моей жизни. Книга 1. Эмиграция

– Я уехал от несправедливости!

Разве справедливо отталкивать человека только потому, что у него физическое увечье? Он не виноват в этом. У него, может быть, замечательная душа. Меня мучили угрызения совести. А он все четыре часа рассказывал о том, как все и вся в Союзе несправедливо относились к нему, как он устал от этой несправедливости.

Был еще один молодой человек: с ним я познакомилась на курсах английского языка в «Наяне». [2]

Он сказал мне, что он единственный из всех его друзей, кто согласился бы со мной встречаться, несмотря на то что я девственница. Вот это заявление! Он великодушно простит мне такой порок. И как он вообще узнал, что я девственница?! У меня что, на лбу написано? Неужели это так сразу видно? Нетушки! Раз я столько лет берегла честь и достоинство, я не хочу дарить их тому, кто этого даже не оценит. Я поищу того, для кого девственница – это достоинство.

Вот недоделок! Оказывается, и такие бывают. А мама мне всю жизнь так уверенно твердила: недевственницей ты никому не нужна, используют тебя и выкинут. В Нальчике так и было: старшая сестра моей подруги Тани имела глупость переспать с любимым человеком (они долго тайно встречались). Он переспал с ней и бросил. А она осталась с ребенком одна, опозоренная. Я дружила со всеми тремя сестрами и знаю точно: они не были «гулящими», классные девчонки. В других частях огромной Страны Советов, как видно, все было по-другому. Оказывается, есть и такие, для кого девственница – недостаток!

Мы сняли квартиру.

Увидели бы эту квартиру наши родственники из Союза! Сразу бы в обморок упали и вмиг излечились от Америки. Ужас! Сижу за решеткой в темнице сырой! Две комнатки, известь осыпается на каждом шагу, окна выходят в глухой колодец, мыши, тараканы и мусоропровод с нами дверь в дверь. После нашего большого и уютного дома в эту «квартиру» противно даже войти. Тюремная камера, ни дать ни взять: мрачная, темная, вонючая. Не могу поверить, что мы теперь здесь будем жить.

– Это самый лучший район Бруклина! – сказал нам дядя Стасик. – Дешевле трудно найти.

Как оказалось, в шестиэтажном доме, где мы поселились, живет много наших эмигрантов. В первый же день, когда мы перевозили багаж, они подходили, приветствовали нас в лобби. [3]Как видно, приезд еще одной «русской» (так они здесь называли эмигрантов из Союза) семьи был в их жизни событием.

На поиски квартиры и переселение ушло довольно много времени.

Оформления, оформления, оформления – им не было конца. После того как оформили аренду квартиры, надо было устроить Таньку в школу. За углом находилось здание, похожее на тюрьму, это и была местная школа. Старикам нужно было оформлять пенсии, медицинские страховки. Нас с предками надо было записать на курсы английского, чтобы хоть немного, хоть для минимального общения улучшить свой язык. И все это одновременно.

Нужно было где-то раздобыть шесть кроватей и хотя бы один стол, чтобы как-то жить первое время. Кто-то в семье должен был срочно найти какую-нибудь работу, так как еврейская организация «Наяна» помогала не более трех-четырех месяцев. Спасибо и за это, иначе, даже пока мы сообразили бы, как передвигаться в этом гигантском городе, просто умерли бы с голоду.

Научиться ориентироваться и не теряться каждый раз, выходя из дома, первые месяцы было чуть ли не основным делом жизни. Если надо было поехать куда-то, то это на целый день. Мало того, что в этом городе не было дороги короче, чем на пару часов, для нас эта пара превращалась в шесть часов. Я не могла совершить ни одной поездки, не потерявшись несколько раз на пути туда и несколько раз на пути обратно.

Как оказалось, русские эмигранты в Нью-Йорке – явление привычное.

– В любой синагоге, – рассказывала нам тетя Хиба, – имеется подвал-хранилище, куда зажиточные американцы сдают одежду, посуду, столы, стулья, постели – словом, все, что по какой-то причине им уже не нужно, но вполне еще пригодно для употребления и может оказать большую помощь новоприбывшим в первое, трудное для них время.

– В этом нет ничего зазорного. Все с этого начинали, – эти фразы мы слышали по пять раз в день. – Америка страна эмигрантов. Самые зажиточные американцы когда-то тоже, как вы, приехали с узелками в руках.

Хоть нам и казалось, что мы взяли с собой из Союза все предметы первой необходимости, сняв квартиру и начав жить, мы обнаружили, что не привезли и сотой доли всего необходимого, а привезти все было просто-напросто невозможно.