Елена Старикова - Суровый Юг

– Я родился после войны, в 1950 году. Мы с родителями и старшей сестрой жили на Автовокзале, в деревянных бараках на Степана Разина, – неожиданно сменил тему дед. – В пятом классе я серьезно увлекся баскетболом. Был капитаном школьной, а затем и взрослой спортивной команды. Помню, как в один из морозных зимних дней мы с товарищами впервые поехали на Вторчермет, в восьмилетку на Военной, играть на первенство Чкаловского района. Взяли авоськи с мячами и кедами, сели на Южной в деревянный холодный трамвай. Когда вагон разгонялся, в щели окон и дверей задувал ветер и летел мелкий снежок. Благо, ехать было недалеко, мы не успели сильно замерзнуть и школу нашли сразу. Кстати, она стоит до сих пор. Только теперь в этом здании медицинский центр. Спустя полчаса, когда в школьной раздевалке я менял свои зимние ботинки на кеды от «Красного треугольника», то очень боялся их сломать. Такие они были промерзшие, – с улыбкой сказал дед.

– Мы еще не раз играли на Вторчике, в других школах, и вот что мне понравилось. Здесь невозможно заблудиться: планировка района очень компактная и простая. Почти каждая улица выходит напрямую к проходной того или иного завода. Например, улица Военная – на проходную завода РТИ, следующие параллельные улицы ведут на проходную мясо- и жиркомбината, затем четыре улицы – на проходные завода «Вторчермет».

При проектировании и строительстве района все было сделано так, чтобы люди быстро могли добраться до места работы, перемещаясь по одной прямой: детский сад, школа, техникум, завод. А на обратном пути в эту схему включался продуктовый магазин.

К слову сказать, по застройке жилого массива для работников завода «Вторчермет» можно отследить все исторические этапы развития района. Изначально возводились жилые здания в два или три этажа. Так требовал действовавший в то время генеральный план города. Четырех- и пятиэтажные дома пришли в 1950—1960-е годы во времена массовой застройки, следом – панельные девятиэтажки, нынешние небоскребы…

– Кстати, а тот матч вы как сыграли? – лукаво улыбнувшись, спросила я у дедушки.

– Обижаешь! Победили с разгромным счетом! Не зря меня в команде прозвали Летающим Шкафом, мой 15 номер противники побаивались и уважали одновременно, – с гордостью ответил дед.

Мы еще долго беседовали с дедом о его молодости, о том Свердловске, в котором он родился и вырос. Из принесенной обувной коробки дедушка с трепетом доставал старые фотографии. На многих были изображены юные баскетболисты середины прошлого века, или дедушка-малыш в матроске, сидящий в обнимку со своими родителями, или возмужавший дед-студент пединститута, проходящий практику в школе.

К каждой фотографии обязательно делался подробнейший комментарий. Непридуманная история родного города и его жителей по-настоящему оживала на моих глазах.

Ежегодно перед Днем Победы в нашу школу приглашают ветеранов, участников Великой Отечественной войны. Пожилые люди очень трогательно вспоминают о тех нелегких годах, а мы с интересом слушаем их, стараясь уловить и запомнить каждую деталь рассказа. Сегодня должна состояться одна из таких традиционных встреч.

Накануне ребята дружно украшали класс. Я как пресс-секретарь школьной газеты приготовила вопросы для нашей гостьи и теперь, стоя у доски, с волнением ждала начала. Наконец дверь отворилась и в класс в сопровождении Нелли Григорьевны, завуча нашей школы, вошла красивая женщина лет семидесяти.

– Здравствуйте, ребята! Сегодня у нас в гостях Людмила Михайловна Алексеева, – громко представила нашу гостью Нелли Григорьевна. – Людмила Михайловна с мамой и старшим братом были эвакуированы в Свердловск из Киева с заводом «Красный резинщик» в 1941 году.

«Ребенок войны», – подумала я. Еще в начальной школе на чердаке бабушкиного дома среди паутины и старых коробок я обнаружила несколько книжек из серии «Пионеры-герои», изданных в советское время. Помню, как, не отрываясь, прочитала их одну за другой, с ужасом разглядывая иллюстрации. Бабушка обнаружила меня на темной веранде, рыдающей над рассказом о том, как фашисты пытали Зину Портнову: «Бабулечка! Как же так? Разве такое можно пережить?»

Людмила Михайловна села на предложенный ей стул рядом со столом, накрытым красной тканью. На столе стояли несколько свежих гвоздик в вазе, бутылка с водой и пластиковые стаканчики. Одноклассники с интересом рассматривали приглашенную. Короткие, окрашенные в каштановый цвет волосы, удивительно гладкое, почти без морщин, открытое лицо. Серые прозрачные глаза. Руки, покрытые выпуклой сеточкой голубоватых вен, единственные выдавали возраст женщины. Безымянный палец украшало широкое золотое кольцо с двумя рубиновыми звездочками по центру.