Дмитрий Федоров - Доктор, я тебя ненавижу! Записки врача-психотерапевта

Пойду-ка я себе заварю чайку. Зеленого китайского. Аромат… м-м-м… душераздирающий! Полчаса путешествий в иных слоях реальности. М-да…

Вы, наверное, ждете от меня изысканных откровений, душераздирающих подробностей профессии, интриги, пикантных новостей из «жизни замечательных людей»? Мог бы… но не буду. Не это главное…

Как лично у меня начиналось знакомство с психотерапией… На дворе – начало 90-х. Работа в экспериментальной лаборатории на базе клинической больницы. Интереснейшие задачи, углубление в неврологию, обалдение от перспектив и широты открывающегося мира. Увлекательный процесс осознания ответов на очень непростые вопросы. Исследовательская деятельность активно и строго чередовалась с практикой в неврологическом отделении. Закрепленные палаты, дежурства, консилиумы и семинары. Ответственности за больных никто не снимал, послабления на дополнительную нагрузку тоже никто не делал. Заведующая отделением с удовольствием натаскивала в «прозе», ну а профессор, заведующий лабораторией, вместе с моим непосредственным научным руководителем – в «поэзии».

Психотерапевтические техники и методы воспринимались мной как вторичные, вспомогательные способы лечения. Стандартный диагностический подход и оценка причинности и развития болезни были сурово вколочены в голову преподавателями и сомнению не подвергались. Но времена были непростые и скудные на лекарства и потому, хочешь не хочешь, вносили свои изменения и в тактику, и в стратегию, и в привычные методы терапии.

Мне нравилось это время. Когда рабочий день заканчивался, когда угасала суета в отделении и ординаторской, когда коллеги, торопливо дописывая недописанное, наконец отчаливали домой, и ты оставался один. В непривычной роскошной пустоте ординаторской. Можно задрать ноги на кресло… Можно развалиться на диване… Можно наконец стянуть галстук и вообще «перекинуться» в операционный комплект х/б… Лепота-а-а… Шумно прихлебывать из большой кружки чай и не озираться в поисках строгой заведующей. Много что можно. Постороннему человеку вряд ли понятно, в чем заключается кайф медленного и вдумчивого написания дневниковых записей в «историю»…

Вихрем пронеслась Галочка (Галка, Галина Петровна, «Твою мать»… ну и т. д. по ситуации), дежурная медсестра. Сгребла со всех столов «истории» и листы назначений, что-то пробурчала и так же стремительно исчезла… Еще один плюсик к сегодняшнему дежурству! Галина – опытная и умная медсестра. По пустякам теребить не будет, но и серьезного не пропустит. Обычно работает в паре с Верой. Спокойной худенькой женщиной. В отличие от бурной Галки та – почти флегматик. Но не менее педантичная и профессиональная… А-а-атлична! Если не будут дергать в приемный покой – дежурство обещает быть просто «райским наслаждением».

…«Накаркал, «беня мама»!» Внутренний телефон разразился противным склеротическим дребезжанием.

– Здравствуйте, дежурного невропатолога в главный «приемник»! «Аварию» привезли…

Переобуваюсь в «уличную» обувь и иду через отделение. Проходя мимо поста, здороваюсь с Верой и, поймав ее вопросительный взгляд, коротко бросаю: «В главный приемник…» Никак не комментируя, она возвращается к своему делу – раскладывает в прозрачные соты с именами больных таблетки, сверяясь с назначениями в «историях».

Привычная дорожка в соседний корпус на границе нетронутого леса. Дух-то какой, а?! С утра прошел скромный дождик, и до сих пор в воздухе висит хвойная свежесть и аромат. У крыльца главного корпуса желто-синий «бобик» и «скорая». Водители обеих спецмашин солидно смакуют сигаретки и обмениваются новостями. В приемнике шумно и людно. Вечер только начинается.

– Всем здрасьте! Чем порадуете?

– Там… во втором боксе мальчишка…

У стола в приемном два милиционера и врач беседуют с мужичком средних лет. По бегающим глазкам, дерганым движениям и устойчивому сивушному амбре ясно, что проверка на градусы будет формальностью… В боксе на кушетке ребенок лет десяти с правой рукой в транспортной шине, большими ссадинами на локтях, коленках и на лбу… На чумазых щеках дорожки от высохших слез.

– Здравствуй, космонавт! Что случилось?

Мужественно всхлипнув, мальчик достаточно связно и толково рассказывает, как в их двор неожиданно въехал грузовик и хоть и не стремительно, но уверенно снес стоящих у тротуара с велосипедами двух мальчишек. Тот, что стоял к машине лицом, успел отпрыгнуть, а он, получив сильный толчок в спину, перелетел через велосипеды и пробороздил пару метров тротуара. Головой ударился, на несколько секунд потерял сознание. Поднялся, когда увидел и почувствовал сломанное запястье, стошнило. Осматриваю его. Нерезкие, но конкретные симптомы сотрясения головного мозга присутствуют. Результаты осмотра и диагноз в «историю». Травматолог не возражает насчет госпитализации, тем более что перелом предплечья нуждается в достаточно сложной правке и лечении. Всяко бы пришлось мальчишку госпитализировать. Уходя, слышу жалобное блеяние водилы, сопровождаемое уже отчетливым бренчанием надетых наручников. В коридоре встречаю знакомого хирурга. Тоже дежурит сегодня. Обмениваемся короткими новостями и планами на вечер. Все относительно и фантастично. Единственное, в чем можно быть уверенным, – полчасика на неспешный чай после полуночи. Заглядываю в реанимацию. Там уже несколько дней лежит после сложной операции наш пациент. Пришел в неврологическое отделение с остеохондрозом, но уже через пару дней оказался на операционном столе в хирургии с прободной язвой желудка. Слава Богу, медсестра обратила внимание на странную бледность и неуверенность в движениях вышедшего ночью из палаты больного. Отправила бы назад – во сне бы «выкровил». Теперь ведем его вместе с хирургами. Они свое – мы свое…