Олег Смыслов: Житейская правда войны

Она никогда и не мечтала стать женой Рокоссовского, прекрасно понимая, что вместе им не быть. У него семья, дочь. Многие мужчины вздыхали по ней, и после войны она вышла замуж за лётчика-испытателя Кудрявцева. У них родилась дочь Марина. Жили они в Прибалтике. Но счастье было недолгим: Кудрявцев погиб. Галина Васильевна Таланова вернулась в Москву, где работала в госпитале имени Бурденко. Говорят, что не раз ей предлагали руку и сердце, но она испытывать больше судьбу не захотела.

В 1996 году один из журналистов попросил Галину Васильевну рассказать о её романе с Рокоссовским. Но она уже не смогла произнести ни слова, лишившись, в результате тяжелейшего инсульта, дара речи. Она уже не смогла поведать о своей первой и фронтовой любви, которую пронесла в своём сердце через всю жизнь.

В 1944 году жена Рокоссовского Юлия Петровна Бармина уехала к мужу на 2-й Белорусский фронт. Больше они уже никогда не разлучались… А ведь Константин Константинович сразу предупредил возлюбленную: «Юлию Петровну предать никогда не смогу!» и объяснил ей про 37-й и последующие годы…

Правнучка маршала Ариадна Рокоссовская однажды рассказала: «Мой папа узнал, что у него есть сестра Надежда Константиновна лишь в 1988 году. С тех пор, как они побывали в Свободе, подружились. Бабушка Надя, – так, и только так, называю я её. Для меня это теперь самый родной человек. А прабабушка Люлю, точно знаю, поняла и простила мужа».

Рокоссовский, писал маршал Баграмян, «выделялся своим почти двухметровым ростом. Притом он поражал изяществом и элегантностью, так как был необычайно строен и поистине классически сложен. Держался он свободно и, пожалуй, чуть застенчиво, а добрая улыбка, освещающая его красивое лицо, притягивала к себе». Постоянно находившийся при маршале его адъютант майор И.И. Жигреев восхищался поразительной выдержкой своего начальника. По его воспоминаниям, даже в неимоверно тяжёлой обстановке Рокоссовский не повышал голоса, как обычно, обращаясь к подчинённым на «вы». Вот мнение о полководце члена Военного совета 65 А Ф.П. Лучко: «…каким он был скромным, таким и остался, хотя стал человеком известным в стране и мире – героем! Нет у него вельможности! И это весьма дорого и важно. К сожалению, у некоторых выдвиженцев манера, если пошёл в гору, то к нему уже не подступишься, только и слышишь: “Я” да “Я”. А про мы он забыл».

И, тем не менее, несмотря на такие качества, путь к вершинам славы Константина Константиновича был тернистым. Например, зимой 1920/21 года командир 2-го кавдивизиона 30-й стрелковой дивизии Рокоссовский занимался уничтожением банд в лесах Приангарья. Это были бывшие колчаковские солдаты и те, кто выступил против советской власти. В селе Уян молодой красный командир, которому было всего 24 года, зашёл на вечеринку и показал, как танцуют у него на родине в Польше.

Этот эпизод послужил основанием для возбуждения партийного дела. Сначала Рокоссовского разбирали на бюро коммунистической ячейки полка, а потом на общем партсобрании. Там было решено, что командир полка Рокоссовский, награждённый орденом Красного Знамени, нарушил правила поведения орденоносца, зайдя на вечеринку, где могли быть дети кулаков и прочие враждебные элементы. Будущему полководцу объявили выговор «за чрезмерное увлечение танцульками». Те, кто настоял на этом, совершенно не знали, что двоюродная бабушка маршала Халевинская была примой балериной Варшавской оперы.

В 1926 году этот выговор сыграет свою роль. Тогда в политуправлении Сибирского военного округа аттестационная комиссия политуправления отметила, что Рокоссовский «достоин выдвижения во внеочередном порядке на должность командира отдельной кавалерийской бригады. Единоначальником полка быть не может». То есть командовать полком без комиссара не достоин. Так бы и осталось это взыскание, если бы Сибирский крайком не рассмотрел дело Рокоссовского и не снял взыскание.

В Российском государственном военном архиве, в одном из дел, подшито любопытное письмо К.Е. Ворошилова К.К. Рокоссовскому:

«Командиру и комиссару 15 кавалерийской дивизии тов. Рокоссовскому.

Уважаемый тов. Рокоссовский!

Ознакомившись с материалами совещания высшего начсостава Забайкальской группы перед разбором полевой поездки, я был крайне удивлён и скажу прямо, сильно огорчён характером Вашего выступления.

Я никак не мог ожидать, что перед трудностями, связанными с особыми условиями дислокации дивизии, спасуете именно Вы, специально отобранный мною на 15 кавдивизию.