Григорий Ганзбург - О писательнице под псевдонимом С. Свириденко

Что же это за своя цель в жизни? Если не касаться мистической стороны, связанной с практикой оккультизма, а рассматривать только творческую – научную и литературно-художественную – сторону ее деятельности, то центральной сферой творческих интересов С. Свириденко, насколько можно об этом судить по оставшимся материалам, была северогерманская мифология и отражение ее в искусстве. Поэтому главным объектом искусствоведческих штудий С. Свириденко был Рихард Вагнер. Она стремилась воссоздать на русском языке «Эдду», а также основанные на эддических мотивах либретто опер Вагнера и Баллады Феликса Дана.

1) С. Свириденко принадлежит первый полный русский перевод «Эдды», выполненный стихотворными размерами подлинника с применением (впервые в таком масштабе) русского аллитерационного стиха и с обширным научным комментарием. (За эту работу переводчица в 1911 г. удостоена Ахматовской премии Императорской Академии наук). Том I (песни о богах) был издан в 1917 году. Том II (песни о героях) не издан. Долгое время рукопись второго тома считалась утраченной, потом была выявлена в архиве издательства Сабашниковых и ныне хранится в РГБ.

Чтобы дать представление о стиле и об аллитерационной технике, применяемой Свириденко, привожу два фрагмента.

Лишь Один причиной всему, что случилось:

Раз рознил он б ранными рунами род . 7 7 «Эдда». Книга II-я. 1910 [г.].– ГБЛ, ф.261, к.12, №1.– Л.78.

Шорохом шумным трава зашур шала . 8 8 Песнь о Сигурде. Вольный превод древняго германского сказания. С общедоступным предисловием автора.– СПб., 1912.-С.43.

2) Поскольку в дошедшем до нас подлинном тексте «Эдды» утрачены некоторые фрагменты, – соответствующие пробелы намеренно оставлены и в переводе С. Свириденко. Однако в том месте, где зияет в особенности досадный пробел – там где отсутствует часть текста, повествующая об истории Зигфрида, – Свириденко не удержалась и сочинила вместо утраченного фрагмента «Эдды» собственную оригинальную поэму «Песнь о Сигурде». Сделано это в техниках рифмованного стиха (в отличие от переводных песен «Эдды», которые она писала аллитерационным стихом без рифм). За эту работу, изданную в 1912 году, автору присуждена Пушкинская премия Императорской Академии Наук (1915 г.). Даже при том, что в России жанр поэмы чрезвычайно богат шедеврами, при том что в этом жанре существуют и «Демон» Лермонтова, и «Медный всадник» Пушкина, поэма Свириденко для читателей, которые ее узнают, становится одним из самых любимых произведений.

В качестве образца стиля цитирую одну из строф поэмы:

[Сигурд Брингильде: ]

Боги даруют мне счастье с тобою,

Вечную славу и раннюю смерть;

Лучшаго жребия я не желаю,

Лучшаго жребия нет! 9 9 Там же. – С.69.

3) Известно о существовании исследования С. Свириденко об эзотерическом содержании «Эдды». В одном из примечаний она пишет: работа над эзотерическими текстами Эдды «составляет в течение ряда годов мою специальную задачу […] (вышедший мой перевод Эдды – I том – сознательно не касается вовсе оккультной области. Разбор Эдды эзотерический – я предпринимаю в специальном труде)». 10 10 РНБ, ф.273, №240.-Л.3 об. Рукопись этой неопубликованной книги С. Свириденко пока не разыскана и, вероятно, утрачена.

4) О северогерманской и скандинавской древности С. Свириденко создала ряд прозаических произведений, рассчитанных на широкого читателя. В числе таких работ: «На Севере. Повесть из далекого прошлого северных германских племен» (СПб., 1907.), повесть «Колдун», написанная для журнала «Нива», но так и оставшаяся в рукописи 11 11 ЦГАЛИ, ф.335, оп.1, №296. (впервые опубликована нами в Харькове в 1997 г.).

Образец стиля прозы С. Свириденко:

«[…] германския имена – звучныя, как рокот арфы или всплеск волны, иногда резкия, как удар меча […]» 12 12 С. Свириденко. Колдун // Зеркальная струя (Харьков).-1997.– №1.-С.16.

5) По вагнеровской проблематике С. Свириденко издала научно-популярные книги 13 13 Трилогия «Кольцо Нибелунга» Рихарда Вагнера.– СПб., 1907. (2-е изд. доп. и испр.: СПб., 1908.); Вагнеровские типы Трилогии «Кольцо Нибелунга» и артисты Петербургской оперы.– СПб., 1908; Тристан и Изольда Рихарда Вагнера.– СПб.-М., 1909; Парсифаль Рихарда Вагнера.– СПб. – М.: В. Бессель и К., 1914; Нюрнбергские мейстерзингеры Рихарда Вагнера. Общедоступный очерк [и либретто].– СПб.– М.: В. Бессель и К, 1914. и статьи 14 14 Итоги вагнеровских спектаклей [Мариинский театр] // РМГ.-1908.-№17; Вагнеровский сезон 1908—1909. // РМГ.-1909.-№17; Сюжет и эпоха «Тристана и Изольды» // РМГ.-1911.-№4; «Лоэнгрин» (бенефис оркестра) // РМГ.-1911.-№7.-С.190—191; Вагнеровский сезон 1910—1911 [Мариинский театр] // РМГ.-1911.-№18—19; Лист и Вагнер. Очерк (посвящается моему другу) // РМГ.-1911.-№40—41; Вагнер и древне-германский народный эпос // РМГ.– 1913.-№15—16, 18—21, 40—41, 43—45; Вагнеровский сезон 1912—1913. // РМГ.-1913.-№18—19; К постановке «Парсифаля» // РМГ.-1914.-№1. , тексты которых сочинены на уровне художественной прозы и заставляют вспомнить стиль прозы М. Цветаевой. Написанные в качестве популяризаторских работ для слушателей, книги С. Свириденко об операх Вагнера содержат немало оригинальных свежих идей, что делает их интересными и важными также и для ученых-музыковедов. Те направления мысли, которые там вычитываются, могли бы быть развернуты в десятках диссертаций. При этом манера изложения настолько далека от академизма, что вызывала у современников бурные страсти и провоцировала полемику в печати. Так, книга М. В. Станиславского «Вагнер в России» (СПб.,1910) была написана как полемическая отповедь в адрес книги С. Свириденко «Вагнеровские типы Трилогии „Кольцо Нибелунга“ и артисты Петербургской оперы», а дирижер Э. Ф. Направник в раздражении назвал эту ее книгу «смесью экзальтации и поношений» 15 15 ЛГИТМиК. Ф.21, оп.2, ед. хр. 122. .