Анатолий Бородин - Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

Подтверждением справедливости данного заключения М. О. Меньшикова служит факт, сообщаемый М. А. Таубе. Летом 1910 г. он встретил в Петербурге хорошо ему знакомого П. И. Рачковского, вызванного из Парижа для доклада секретных дел к председателю Совета министров. И вот что рассказал ему П. И. Рачковский: «Я должен был категорически заявить главе нашего правительства, что работа крайних революционных кругов за границей внушает мне самые серьезные опасения насчет дальнейшего развития противоправительственной агитации и преступлений в России. Конкретные наши указания из Парижа о лицах и путях террористической работы в империи как-то расплываются в Департаменте полиции в ряде неясных, не приводящих к цели репрессий и, скорее, только раздражают общественное мнение, чем пресекают зло, идущее из-за границы. И вот я сказал Петру Аркадьевичу, что, имея в настоящее время в руках все нити этой преступной деятельности, скрывающейся во Франции и Швейцарии, я чувствую себя в силах радикально пресечь все зло, ликвидировав так или иначе десятки главарей этой крайней “большевистской” – террористической группы: без всякого шума, один за другим начнут они неожиданно умирать в результате какой-нибудь болезни, станут жертвой автомобильной катастрофы или ночного столкновения с каким-нибудь уличным гангстером. И если эти люди исчезнут, то я гарантирую нашему отечеству долгие годы спокойствия, относительно, конечно, и без ежедневных убийств сотен верных слуг государя и отечества. Итак, я прошу Вас дать мне устное разрешение на ряд таких необходимых экзекуций; без него я не могу взять это на свою личную ответственность. И Вы знаете, Михаил Александрович, что мне ответил наш благородный “конституционный” председатель Совета министров? – Он сказал мне (дословно): “Вы забываете, Петр Иванович, что мы не в Афганистане и не в Персии. Я не могу дать Вам такого разрешения”. “Тогда, – возразил я, – мы не в силах будем остановить тот террористический поток, который прольется на Россию и в случае – не дай Бог – какой-нибудь новой войны неизбежно приведет к общей революции и к концу Императорской России”». «На этом кончил свою скорбную реляцию Рачковский», – заключает М. А. Таубе ( Таубе М. А . «Зарницы»: Воспоминания о трагической судьбе предреволюционной России /1900–1917/. М., 2007. С. 146–147).

In spe – в будущем; в надежде; в ожидании ( лат .).

Меньшиков М. О . Нужен сильный // Новое время. 1911. 8 сент.

Мягкостью и нерешительностью правительства П. А. Столыпина возмущались многие. «Говорят, здешние офицеры и моряки возмущены безнаказностью тех офицеров, которые были судимы вместе с Рожественским. Их, как известно, суд присудил к смертной казни и ввиду “обстоятельств” оставил их даже на службе. И основательно обижаются! Строгие меры все не принимаются! Мятеж разрабатывается <���…>. Из тюрем преступники уходят каждый день совершенно свободно, очевидно, наши тюрьмы какие-то клубы, кафе…»

«Адлерберга <���…> убрали из Кронш[тадта] за то, что он расстреливал бунтовщиков, назначили Зальца, и тот (говорят, по приказу свыше) отменил смертную казнь! Говорят Скалону в Варшаве сказано, чтобы он обходился помилостивее с убийцами!!! Как тут усмирить бунт!!!?

Головин слепой говорит, что ему читали письмо гр[афа] Серг[ея] Шереметева (то ли не барин), кот[орый] негодует на слабость и нерешительность правительства» ( Киреев А. А. Дневник . 1905–1910. М., 2010. С. 166. Записи 19 и 21 авг. 1906 г.).

Вот и Д. И. Пихно: «Столыпин имеет свои заслуги, но его положение тяжелое и он или его товарищи немало и напутали, а с другой стороны – он не успел окончательно подавить надежд революции. Но для этой последней задачи нужно было отменить некоторые законы и прежде всего закон о печати, который причинил массу зла. Кобеко, Кони и другие ничего не хотели слушать, и я напрасно вопиял, но пусть полюбуются теперь грудами самых недобросовестных революционных брошюр, которые прямо отравляют молодежь» (Д. И. Пихно – С. Ю. Витте, 27 дек. [1906 г.] // Английская набережная, 4: Ежегодник С.-Петербургского научного общества историков и архивистов. 2000 г. СПб., 2000. С. 399). Подчеркнуто нами. – А. Б.

Д. И. Пихно имеет в виду Временные правила о печати 24 ноября 1905 г., подготовленные Особым совещанием под председательством Д. Ф. Кобеко, сторонником, как и А. Ф. Кони, «свободы слова и печати».

Меньшиков М. О . Подъем власти // Новое время. 1907. 21 авг.