Анатолий Бородин - Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

См.: Записка П. Н. Дурново Николаю II. Февраль 1914 г. С. 195–197.

Последующее блестяще подтвердило П. Н. Дурново: «В результате первых в истории России всеобщих и равных выборов <���…> более 81 % голосов было подано за социалистов» – факт, вошедший в учебники ( Леонов С. В. Гражданская война и формирование большевистского режима в России // История России: Учебное пособие для вузов, а также колледжей, лицеев, гимназий и школ. Т. 2. М., 1995. С. 141–142).

Действительно, у «русского простолюдина» насущным было другое. «У нас здесь о политике, о Думе, о выборах думают столько же, сколько о конституции на Сандвичевых островах, все озабочены только как бы убрать урожай, который очень хорош». «Работы пропасть, и никому не охота заниматься революцией» (А. И. Зыбин, с. Спасское Нижегородского у. – А. А. Бобринскому, 10 и 21 июля 1907 г. // ГАРФ. Ф. 1412. Оп. 3. Д. 818.Л. 16–16 об., 18). «В уезде спокойно; урожай великолепный; погода хорошая <���…>. Настроение совершенно другое по сравнению с прошлым годом; никаких пререканий; потрав нет» (П. Б. Мансуров, из Ракши Тамбовской губ. – Ф. Д. Самарину, 31 авг. 1907 г.// НИОР РГБ. Ф. 265.193.12. Л. 156).

Прогноз П. Н. Дурново жизнь скоро подтвердила. «В темных массах жителей деревни, – писал 13 марта 1917 г. А. К. Варженевский С. Д. Шереметеву, – уже появляются искры грядущих погромов и ужасов 1905 и 1906 годов, и многое заставляет опасаться приближения полной анархии. Новая власть, лишенная силы физической в виде какой-нибудь полиции, считаемой необходимой во всех цивилизованных странах мира, начиная с Англии и Франции, не может помочь делу и ограничивается только речами ораторов, уговаривающих воздержаться от насилий, но на этом далеко не уедешь, аппетиты темной толпы разгорелись, и жажда грабежа почти не скрывается». 4 мая: «Вся многомиллионная масса крестьянства вдруг превратилась в самых крайних социалистов, жаждущих только одного грабежа». 15 мая: «“Поселяне” <���…> только думают исключительно об одном – как бы побольше и безнаказнее захватить чужого и обратить в свою пользу» (Источник. 1994. № 6. С. 30, 32).

Вывод общий для правых. «Чем больше я думал, – вспоминал вел. князь Александр Михайлович август 1905 года, – тем более мне становилось ясным, что выбор лежал между удовлетворением всех требований революционеров или же объявлением им беспощадной войны. Первое решение привело бы Россию неизбежно к социальной республике, так как не было еще примеров в истории, чтобы революции останавливались бы на полдороге. Второе – возвратило бы престиж власти» ( Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний. Т. 2. Париж, 1933. С. 227).

Вот и С. Е. Крыжановский считал, что «так называемое “освободительное движение” не шло далее мелких проявлений кружкового значения, которые, будучи раздуты печатью, производили на некоторые слои общества впечатление чего-то крупного. Остальное было обыкновенным: бессвязные беспорядки, неизбежно возникавшие в обществе всякий раз, когда распадаются узы власти. <���…> Политические идеологи и прежде всего кадеты поспешили взгромоздиться к беспорядкам на запятки, объединить все это движение без разбора вокруг “борьбы за конституцию”, которой в нем не было ни на грош» (Заметки русского консерватора // Вопросы истории. 1997. № 2. С. 117).

Исследователь подтверждает: Кадеты «были неприятно поражены, когда узнали 10 июля [1906 г.], что Петербург спокоен и никакого стихийного протеста, демонстраций или забастовок нет. Народ в целом, рабочие и крестьяне встретили разгон Думы весьма спокойно. Кадетам оставалось лишь досадовать на этот народ. <���…> И действительно, конституционная игра, которую вели “господа”, а к ним народ причислял и всех “образованных”, т. е. интеллигентов, мало трогала души простых рабочих и крестьян» ( Старцев В. И. Русская буржуазия и самодержавие в 1905–1917 гг. /Борьба вокруг «ответственного министерства» и «правительства доверия»). Л., 1977. С. 109).

П. Н. Дурново утверждал: «Крестьянин скорее поверит безземельному казенному чиновнику, чем помещику-октябристу, заседающему в Думе; рабочий с большим доверием отнесется к живущему на жалование фабричному инспектору, чем к фабриканту-законодателю, хотя бы тот исповедовал все принципы кадетской партии» (Записка П. Н. Дурново. С. 196).

Записка П. Н. Дурново… С. 197.

По Дурново, либералам нельзя было уступать ни «в условиях слабости», ни «в позиции силы»: они – не сила, а производная от силы, пена. Это хорошо понимали как правые, так и левые. Общеизвестно: и В. Г. Плеханов, и В. И. Ленин вслед за Н. Г. Чернышевским отмечали трусость, недальновидность, узость взглядов, бездеятельность, болтливую хвастливость как отличительные черты либералов.