Галина Вольская - Думы потаённые

Стою на каком-то общем профсоюзном собрании в огромном зале химического военного училища, чувствую спиной взгляд с балкона. Оборачиваюсь – Володя. Смотрю на него издалека в раздевалке, его постоянно заслоняют, а меня начинает трясти противной мелкой дрожью.

Через год он начинает разводиться, она изменяет, да и не любила, похоже. Возможно, и беременность была не от него, воспользовалась его «порядочностью», чтобы прикрыться. Её из лыжной секции выгнали за разврат, Володя об этом не знал. Он начинает мне звонить, приходит. Я и простить не могу, и забыть не могу. Мучаюсь, не верю ему, встревожились родители, начались нелады с учебой, ссорюсь с соседками по комнате в общежитии.

Начинается аритмия, вегето-сосудистая дистония. К одному экзамену готовлюсь лёжа, один сдаю после сессии, из-за этого «хвоста» начинаю отставать по радиофизическому практикуму. Хохлов ко мне особенно въедлив, замечает в огромной лаборатории:

– Почему опоздали, Попова?

– Троллейбуса не было!

Ещё хуже становится, когда он начинает жалеть:

– Только не надо опускать крылья!

Не выдерживаю, вскакиваю из-за стола, выбегаю, слёзы текут ручьем. С трудом дотягиваю почти до летней сессии. Потом два месяца в больнице и академический отпуск.

Оканчиваю университет, уезжаю по распределению в город Ковров. Здесь начинаю работать сначала в теоретической группе, потом меня переводят в другую лабораторию. Пытаюсь ездить в командировки, как большинство сотрудников лаборатории, но в сборочном цехе от постоянного шума у меня кружится голова, темнеет в глазах. Снова возвращаюсь в теоретическую группу к Вадиму Борисовичу. Он предлагает начать программировать, как его жена, для женщины это больше подходит. Начинаю программировать, и это становится моей специальностью на всю жизнь.

В профессии программиста, кстати, много творческого, как и в литературе. Но любовь к литературе у меня навсегда, жалею, что мои сыновья мало читают.

Мне не вернуть утраченную часть своих дневников, но память вновь и вновь возвращает меня в прошлое. Вспоминаю студенческие годы и стройотряд, в котором я была один раз после третьего курса.

С первого по третий курс студенты университета должны были отрабатывать летом трудовой семестр. Могли работать на ремонте общежития, в самом университете, спортивный лагерь засчитывался тоже как трудовой семестр. Попасть в строительный отряд было престижно, туда брали не всех. Обязательно нужно, чтобы всё было в порядке с учебой, никаких «хвостов», лентяев не брали. Командиры отрядов, которые отправлялись в Сибирь, сами подбирали себе работников. У них была возможность хорошо заработать, но работали они много, с полной отдачей, «от темна до темна».

Наш отряд формировался для работы в Саратовской области, на строительство элеватора. Записывалась я в этот отряд в одиночку, после того, как перестала заниматься в секции лёгкой атлетики и, соответственно, ездить в спортивный лагерь. Девушки с нашего курса там были, но из других групп, также было много студентов второго курса. Большинство записавшихся в отряд занимались в туристической секции, знали друг друга по походам.

С учёбой у меня было всё в порядке, один экзамен я сдала досрочно, но несколько расстроила неожиданная «тройка» по методам математической физики. Предмет я знала, билет попался понятный. Подвела, возможно, моя фотографическая память. Порой я запоминала конспекты так, как будто вижу их перед глазами, со всеми рисунками, схемами. Так и записываю на листочке, готовясь к ответу. А преподаватели, увидев такую подробную запись, вероятно, решают, что я пользовалась шпаргалками. Тем более, что исторические даты, фамилии и лица людей я запоминаю плохо, мне надо много раз увидеть человека, чтобы я стала его узнавать. Отвечали мы вместе с парнем из нашей группы, но ему разрешалось подумать над ответами на дополнительные вопросы, у меня преподаватель требовал немедленного ответа, а потом вдруг взял мою зачётку и написал в ней «удовлетворительно». Спорить я не стала, удивлённо посмотрела на преподавателя и вышла из аудитории.

На следующий день этот экзамен сдавала другая группа, в которой училась девушка, также записавшаяся в наш стройотряд. Мне нужно было уточнить у неё время следующего сбора, я ждала её у окна возле аудитории. Преподаватель вышел, внимательно посмотрел на меня, ушел. Потом вышел ещё раз:

– Ваша фамилия Попова?