Дмитрий Язов: Победоносец Сталин. Генералиссимус в Великой Отечественной войне

К сожалению, мы оказались бессильными перед этим яростным натиском. Была надежда, что после отставки Хрущёва справедливость, наконец, восторжествует. Не тут-то было. Все последующие наши партийные вожди то ли находились под гипнотическим воздействием хрущёвских откровений, то ли просто боялись сравнения со Сталиным, поскольку оно было не в их пользу.

Ни один из них по интеллекту, волевым качествам, размаху дел и идей, организаторским способностям не мог сравниться со Сталиным. Так или иначе, но всех устраивал этот своеобразный заговор молчания вокруг имени оболганного гения.

Корр.:– По-моему, простой народ в этом не участвовал. Я помню в 70-е, 80-е годы в кабинах многих грузовиков вместо иконок и других «охранных» атрибутов водители выставляли портреты Сталина. Это была своеобразная демонстрация народной точки зрения?

Д.Т. Язов:– В те годы еще живы были многие участники войны, ходившие в атаки с именем Сталина. Я сам вместе с другими, идя в атаку, кричал: «За Родину! За Сталина!». С этим именем связывали не только наши победы на фронтах Великой Отечественной, но и успехи в мирной жизни.

Сталин первым в трудное послевоенное время отменил карточную систему, провёл денежную реформу, начал год за годом снижать цены. Люди чувствовали эту заботу, ценили её. И, естественно, связывали это с именем вождя.

Лион Фейхтвангер в своём отчете о поездке в Москву – книга называлась «Москва 1937» – приводит интересную цифру: средняя реальная заработная плана советского рабочего в 1936 году поднялась по сравнению с 1929 годом на 278 %. Тогда же писатель сделал попытку объяснить явление, которое позже назовут «культом личности». «Не подлежит никакому сомнению, – пишет он, – что это чрезмерное поклонение в огромном большинстве случаев искренне. Люди чувствуют потребность выразить свою благодарность, своё беспредельное восхищение».

Сталин – тема необъятная. Знаменитые сталинские пятилетки «тянут» не на одну книгу. А его дипломатические манёвры с весьма достойными противниками до войны, во время войны и после неё? Р. Баландин и С. Смирнов достойно отразили титанические усилия Сталина на этом поприще. Их книга так и называется – «Дипломатические поединки Сталина. От Пилсудского до Мао Цзэдуна».

Kopp:– Говорят, Черчилль предлагал присвоить нашему вождю звание «Сталин Великий»?

Д.Т. Язов:– Да, был такой момент. Юбилей английского премьера совпал с работой Тегеранской конференции. На приёме, устроенном по этому случаю, юбиляр и внёс столь неожиданное предложение. Знаете, реакцию Сталина? «Почести, которые воздаются мне, – сказал он, – на самом деле принадлежат русскому народу. Очень легко быть героем и великим лидером, если приходится иметь дело с такими людьми, как русские».

Корр.:– Каким омерзительным контрастом с этой сталинской оценкой выглядят словесные извержения наших либералов. Вот этот грязный плевок оставила нам ушедшая в мир иной Валерия Новодворская: «Русскому народу место в тюрьме».

Ей вторит ныне здравствующий сподвижник покойной Дмитрий Быков: «…Россия – бросовая страна с безнадёжным населением… Большая часть российского населения ни к чему не способна, перевоспитывать её бессмысленно, она ничего не умеет и работать не хочет. Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости».

Тут же присоединяется и вездесущая Собчак: «… Россия стала страной генетического отребья. Я бы вообще запретила эту страну».

Вообще-то, термин «отребье» как нельзя кстати подходит и самой воинственной либералке, и её друзьям, безнаказанно шельмующим русский народ и его великого вождя.

Кстати, о праздности, в которой он, якобы, пребывал значительную часть времени. В конце декабря 1929 года он пишет Молотову, извиняясь за задержку с ответом: «Но войди в моё положение: перегружен до безобразия, спать некогда (буквально!)».

Д.Т. Язов:– Работа в те годы была действительно на пределе. Вспомните его слова: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

И закипела работа. Гигантские заводы росли, подобно грибам после дождя. Как у хорошего хозяина, у Сталина всё было под контролем. Он вникал во все детали хозяйственной жизни страны. Здесь для него не было мелочей. Позже, уже во время войны, этот дотошный сталинский подход к делу с удивлением и восхищением отмечал Аверелл Гарриман, бывший тогда послом США в Москве: «Я хотел бы подчеркнуть моё глубокое восхищение способностью Сталина руководить страной в чрезвычайной ситуации – в один из тех исторических моментов, когда от одного человека зависит так много… Он обладал невероятной способностью отмечать мельчайшие подробности и действовать с их учётом… Он в совершенстве знал, какое вооружение наиболее важно для него. Он знал, какого калибра ружья ему нужны, какой вес танков могут вынести его дороги и мосты, он знал в точности из какого металла ему нужны самолёты. Это черты чрезвычайно способного и энергичного военачальника».