Роман Добрый - Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

— Помилуй Бог, твой приятель действительно преинтересный господин! — воскликнул Путилин. — А совсем сложить его ты можешь?

— Сколько угодно. Вот смотри. — Я сложил скелет в три части.

— Видишь, какой он получился маленький? Моего приятеля удобно перевозить, ему немного надо места.

— Как называется эта кость?

— Берцовая.

Путилин перевел разговор на другие темы, поболтал около часу, напился чаю и уехал.

На другой день я заехал к моему знаменитому другу.

— Ну, доктор, черт бы побрал твоего страшного костлявого приятеля! — такими словами встретил меня Путилин.

— Что случилось? За что ты сердишься на него? — рассмеялся я.

— Да какже: всю ночь меня душил отвратительной кошмар. Твой скелет не отходил от меня ни на шаг.

— Что же он делал с тобой?

— Душил меня, показывал язык и хохотал. Я проснулся, облитый холодным потом.

— Гм… я думаю, что в твоем кошмаре неповинен бедняга.

— Так что же за причина?

— Не переложил ли ты вчера в чай лишней дозы ямайского? — пошутил я.

Путилин рассмеялся.

— Нет, доктор, ты сделай уж такую милость: когда я приезжаю к тебе, закрывай хоть простыней, что ли, твоего приятеля!

— Ваше превосходительство, вас желает видеть ювелир господин Д. — доложил дежурный агент.

— Попросите.

Путилин быстро мне шепнул:

— Держу пари, к нему, наверное, вновь пожаловали таинственные контрабандисты.

Вошел почтенный немец-ювелир.

— Здравствуйте, любезный герр Д.! — улыбнулся Путилин.

— Имею честь кланяться вашему превосходительству! — расшаркался тот. — Я позволил себе побеспокоить вас.

— Чтобы сообщить, что к вам пожаловали еврей и поляк?

Д. удивленно-испуганно поглядел на гениального сыщика.

— Вы уже это знаете, ваше превосходительство?

— Я не сомневался в том, что они явятся. Ну-с, с чем же они к вам пожаловали?

— Они заявили, что едут за границу и спросили меня, не дам ли я им заказ.

— И вы, конечно, дали, как я вас просил об этом?

— Я не смел ослушаться приказания вашего превосходительства.

— Отлично, герр Д.! На какую сумму вы заказали?

— Тысяч на восемьдесят.

— Браво! Что вы заказали?

— Бриллианты, изумруды, рубины и сапфиры.

— Они просили у вас часть денег вперед?

— Да, просили авансом десять тысяч рублей, но я, конечно, отказал, сказав, что имею обыкновение платить за товар, который держу в руках.

— Совершенно справедливо. Скажите, герр Д., не спрашивали ли они у вас про утерянную ими записку?

— Как же, как же, ваше превосходительство! Это были их первые слова. Особенно интересовался еврей. «Не забыл ли, не обронил ли я у вас, господин Д., одной записки?» — допытывался он. Я позвал лакея и спросил его, не находил ли он на полу какой-нибудь бумажки, лакей ответил, что не помнит, что если он и нашел, то, считая ее ненужной, вымел и выбросил в мусор.

— Какое впечатление произвело это сообщение на них?

— Еврей, по-видимому, остался доволен, потому что дал целковый на чай лакею.

— Скажите, господин Д., вы дали срочный заказ?

— Да. Я заявил им, что мне камни необходимо иметь как можно скорее.

— Что они ответили на это?

— Они сказали, что выезжают сегодня же вечером и что вернутся сейчас же, как только приобретут драгоценности.

— Ну, вот и все, господин Д. Вы поступили дельно и толково. В награду я обещаю вам похлопотать перед графом Л.-М., чтобы вам простили ваше знакомство с сими контрабандистами и не взыскивали с вас пошлины за тот товар, который вы получили в последний раз. Д. рассыпался в благодарностях и откланялся. Когда мы остались одни, Путилин обратился ко мне:

— Ну, доктор, готовь чемодан.

— Мы едем?

— Да.

— Куда?

— Я тебе говорил уже: на границу.

— Когда же мы поедем?

— Завтра вечером, а может быть и послезавтра утром.

Я вернулся домой, пообедал и поехал по вечерней визитации больных.

Вернулся я часов в девять вечера. Мне надо было занести в мою докторскую книгу ход болезни некоторых пациентов. Я вошел в кабинет, подошел к письменному столу и зажег свечи.

Вдруг случайно взор мой упал на нишу и в ту же секунду у меня вырвался возглас недоумения и почти испуга:

— Что это? Где же он?

Ниша была пуста. Моего приятеля-скелета не было! Я в сильнейшем изумлении оглядел весь кабинет, так как у меня явилась мысль: не переставил ли мой Никифор скелет в какое-нибудь другое место?

Увы, нигде его не оказалось!