Анна Смолина - Поговори со мной, мама

Сейчас мои подруги-одноклассницы и мама утверждают, что я вернулась домой гораздо раньше и длилась эта беспризорная жизнь не больше двух месяцев. Правда, после возвращения конфликт с мамой только усугубился. Контролировать меня было невозможно, я посылала ее матом, вытворяла что хотела, никаких ограничений не терпела и теперь сама решала, во сколько мне приходить домой и так уж ли необходимо это делать вообще. Иногда я вспоминаю, что действительно неделями пропадала у ребят в общежитии, с которыми познакомилась на какой-то очередной тусовке. Играть во взрослую жизнь мне нравилось. Ухаживать за пацанами, готовить им еду, прибираться в их комнатах. Вместе пьянствовать. Слава богу, был только алкоголь. Иногда в компаниях кто-то курил травку. Я пробовала несколько раз, но меня мутило после каждой затяжки и в целом попить пивка или накатить водки было интереснее.

Сейчас, спустя двадцать четыре года, мне сложно восстановить в памяти тот момент, когда я окончательно оказалась на дне. Кто свел меня с этими людьми, где мы познакомились – не помню. Никто из опрошенных подруг тоже так и не смог вспомнить, как я оказалась замешана в подростковую проституцию. Возможно, несмотря на свою патологическую честность, об этом факте своей биографии я тогда предпочитала распространяться без подробностей.

Мне сложно и сейчас говорить о себе такие вещи, но утаить эту часть жизни было бы нечестно с моей стороны. Теперь мне кажется, что я должна была злиться на себя за то безрассудство, с которым так легко согласилась на это. Я могла бы сказать: «Нет, этот путь не для меня, я не согласна так поступать с собой». Но я не отказала. Любопытство было сильнее. Я просто не думала, что судьба заведет меня так далеко. Конечно, этой главой своей жизни я не горжусь. Она дала мне бесценный опыт и преподнесла хороший урок выживания, но при этом нанесла большую травму, которую я ношу в сердце уже многие годы. Невозможно сейчас это толком объяснить, когда ты сама уже не понимаешь, какого черта ты все это вытворяла. Даже не знаю, может ли молодость служить оправданием.

Кто-то из моих девочек говорит, что, возможно, на меня так повлияли отношения с парнем по имени Артур, который был сутенером. Другие помнят какую-то женщину, которая втянула меня в эту грязь. Я бы очень хотела восстановить этот момент в памяти и разобраться во всем до конца, потому что сейчас, спустя много лет, я не понимаю, почему вообще выбрала такой путь. Чем я руководствовалась?

Сутенер Артур действительно был в моей жизни. Некоторое время мы жили с ним и его мамой, а после, когда я уже снова могла возвращаться к себе домой, я привела его жить к своей маме. Артур был старше, и мне хотелось позлить маму. Мама, впрочем, приняла его довольно радушно, и мы даже несколько раз ужинали за общим столом. Я все тогда делала назло маме, глупая демонстрация взрослости и моя месть за то, что она подняла на меня руку. Но чтобы я пошла по кривой дорожке именно с подачи Артура, этого я утверждать не могу. О его работе я почти ничего не знала.

А вот то, что первой, кто втянул меня в секс-индустрию, была какая-то женщина, с легкостью верю, потому что помню ее главное требование – скрывать свой настоящий возраст. Она предлагала мне покровительство больших людей нашего города. Для встречи с ними нужно было приехать в сауну. Что там будет происходить, я понимала. Взрослые мужики разного общественного положения, которые годились мне в отцы и деды, были узнаваемы и присутствовали на этом вечере. Мужчина, который выбрал меня, был одним из руководителей подразделения на «КАМАЗе». Без моего согласия ничего не происходило. Какое-то время мы с ним встречались. Он был добр и дарил мне дорогие подарки, давал деньги. На вопрос о возрасте я врала, будто мне скоро стукнет восемнадцать. Иногда он приезжал за мной прямо к дому, и мне нравилось, как дворовая шпана провожала меня взглядами до дорогого джипа, в котором я уезжала. Почему потом этот человек исчез из моей жизни – тоже не помню, мне кажется, что все-таки из-за моего возраста. Я никогда не любила и не умела врать, и возможно однажды просто созналась, что на самом деле мне нет и шестнадцати. Подсудное дело. Впрочем, когда я врала, что мне скоро 18, – это тоже была статья. Потом долгие годы у меня хранилась фотография этого человека, порвала и выкинула я ее совсем недавно. От непонимания, почему она вообще так долго у меня хранилась.

Не думаю, что тогда я отдавала себе отчет в том, что делаю. Сложно было понять, что плохо, а что хорошо, когда сравнить не с чем. Ты юна и в голове еще нет принципов, которые бы запрещали такое поведение. А примера правильной жизни перед глазами нет.